"Эдвард Дансейни. Благословение Пана " - читать интересную книгу автора

Волдинг.
Поначалу лишь девушки ходили на гору послушать странную музыку,
скажем, достаточно юные не только для романтических мечтаний, потому что
этого у них не отнимешь, даже когда их скрючивает ревматизм, но и для
конкретных действий; а потом отправились и парни, достаточно юные для того,
чтобы затеять драку и спланировать у костра приключение. Из старшего
поколения еще никто не ходил вечером на гору послушать свирель; и теперь,
задумавшись о деревне, о тихой жизни, о заведенных издавна порядках, о
прежних поколениях, о множестве историй и сказок, похожих на вьющиеся
растения, которые захватывают крыльцо, родители допрашивали своих детей,
мысли которых все еще были поглощены голосами ночи, шепчущим в ветках
ветерком, дикими лесными существами, звучной мелодией, проникающей в глубь
времен и будящей ото сна Старые Камни Волдинга, чтобы получить от них,
издревле молчавших, понятный ответ. В один момент пропасть между
поколениями стала неодолимой.
Однако и старики кое о чем знали, хотя их дети думали иначе. Они тоже
слышали свирель и тоже слышали странный призыв, однако явившееся им было
так дико и фантастично, так разительно отличалось от издавна привычной
жизни, что они не пожелали думать об этом и сказали себе: надо быть
рассудительными, здравомыслящими и благонамеренными; тем не менее, хотя они
ничего не знали наверняка, некое подозрение не давало им покоя. И это
подозрение подсказывало им вопросы, которые они задавали детям.
В тот день никому не было покоя в Волдинге. Юноши, сбежавшие из
безрадостных домов, собирались группами и приглушенными голосами спорили о
том, что им делать. Даже Уилли Лэттен не мог ничего предложить. Одно дело
замышлять что-то, когда в сердце кипит ненависть, когда костер и тайна
превращают продуманный план в заговор и приключение; и совсем другое -
стать вожаком романтической банды после того, как утром неловким доводам
Уилли пришлось вступить в неравную борьбу с логикой.
- Лайли, - сказала миссис Эрлэнд, - мне показалось, что вечером тебя
не было дома.
- Да? - ответила вопросом Лайли.
Глаза Лайли загорелись, словно блеснул клинок меча, и миссис Эрлэнд
почувствовала себя слишком старой для затеянной ею словесной битвы.
Во всех остальных домах девушки, танцевавшие ночью под свирель Томми,
утром до дна испили чашу горечи.
Молодые люди собирались в стайки на деревенской улице, не желая идти
домой и жалуясь друг другу на неприятности, ссоры и обиды; и все сильнее
чувствовали, как будто что-то должно случиться, как будто что-то,
прячущееся в тени будущего и приблизившееся к Настоящему, уже бросало вызов
деревне. Обычно особенно чувствительными к таким вещам бывают люди, у
которых напряжены нервы и болит сердце; и их предчувствия в большинстве
своем так же справедливы, как справедливо то, что известно людям,
пребывающим во врожденном покое. Для тех девушек и юношей, которые
отправились домой обедать, все началось сначала. В послеполуденные часы
белая улица обычно оставалась безлюдной и отдавала себя на волю солнца,
разве что чей-нибудь осел катался в теплой пыли, но в этот день
многовековой покой косых солнечных лучей, мягкой пыли и горной травы был
потревожен раздражением и печалью не находивших себе места молодых людей.
Томми Даффина не было видно, и о нем почти не говорили, ибо в