"Маргерит Дюрас. Матрос с Гибралтара" - читать интересную книгу автора

полчаса вся площадь заполнилась окриками, приветствиями, смехом и немыслимым
грохотом трамваев.

- У нас осталось всего четыре дня отпуска, - проговорила тогда Жаклин.

Она пожаловалась на шум трамваев. У нее разболелась голова, и она
приняла таблетку аспирина.

Автобус появился одновременно с последним трамваем. Он тоже оказался
невероятно старым. Мы были на остановке единственными пассажирами. Несколько
километров он проехал по дороге на Специю, потом, добравшись до реки, это и
была Магра, свернул в сторону моря. Дорога стала плохой, узкой, неровно
вымощенной. Но какая разница, если она шла вдоль реки. Река была широкой и
спокойной, на правом берегу возвышалась целая цепочка холмов, увенчанных
укрепленными, как крепости, деревушками, а на левом тянулась широкая долина
Рокки, сплошь засаженная оливковыми деревьями.

Путешествие оказалось довольно долгим. Солнце село примерно через
полчаса после того, как мы поехали в сторону моря, а когда мы добрались до
места, уже окончательно опустилась ночь. Автобус остановился около
траттории, которая, как я уже знал, смотрела окнами на реку. Я долго стоял и
глядел на нее в темноте. Я столько думал о ней, вот уже шесть ночей и шесть
дней, и вправду много-много, наверное, больше, чем о чем бы то ни было
другом в своей жизни, а может, даже и о ком-то, о каком-то другом человеке.
А кроме того, она означала ту отсрочку, которую я дал себе, чтобы поговорить
с Жаклин, чтобы подождать, пока уйдет ее поезд, чтобы изменить свою жизнь. В
общем, если разобраться, вот уже десять лет, как я ждал, пока доберусь
наконец до берегов этой реки. И, глядя на нее, я чувствовал такую усталость,
будто добрался сюда ценою каких-то неимоверных, титанических усилий.

Нас принял один старик. Он назвал нам свое имя: Эоло. Как ветер? -
спросил я. Как ветер, подтвердил он. Он говорил по-французски. Я сказал ему,
что приехал по рекомендации одного молодого человека, не знаю, как его
зовут, ну, тот, что работает каменщиком в Пизе, у него еще такой зеленый
грузовичок, и он раз в две недели приезжает сюда к своему дядюшке на
выходные... Тот призадумался, но быстро догадался, о ком шла речь. Потом
подал нам на увитой зеленью террасе ветчину и спагетти, извинившись, что не
может предложить ничего другого. Все клиенты уже поужинали, пояснил он, и
теперь отправились кто к морю, кто к реке. Почти все здесь ждут не дождутся
местных танцев. Мы ничего ему не отвечали. Он замолк. Однако все время, пока
мы ужинали, оставался неподалеку и глядел в нашу сторону, явно
заинтригованный нашей скованностью и нашим молчанием. Сразу после ужина я
попросил у него с собой бутылку пива. Так устал, пояснил я, что предпочел бы
выпить его в постели. Он понял, что нам нужна комната на двоих, я не
возражал. Мы пошли следом за ним. Комнатка была тесной, в ней не было даже
раковины. Над кроватью висела кисейная занавеска от комаров. Когда он
спустился вниз, Жаклин проговорила:

- Знаешь, по-моему, все-таки лучше было бы остаться во Флоренции.