"Фридрих Дюрренматт. Смерть пифии (1985)" - читать интересную книгу автора

больше, чем собственную жизнь, он и ослепил себя. Настолько сильна его
любовь ко мне - его матери и жене в одном лице. Хотя Молорх, может,
приревновал меня вовсе и не к Мериону, а к третьему офицеру дворцовой охраны
Мелонфу - забавно, имена всех моих дворцовых офицеров начинаются по велению
богов на М, - но это вот уж действительно не имеет никакого значения,
главное, я думаю, что по велению богов я сумела устроить так, чтоб жизнь моя
кончилась в радости. Во славу Эдипу, моему сыну и супругу, Эдипу, которого я
любила по велению богов сильнее, чем всех остальных мужчин, и во хвалу
Аполлону, возвестившему твоими устами, Панихия, чистую правду.
- Ах ты шлюха! - закричала хриплым голосом Панихия. - Потаскуха этакая!
Ты с твоим велением богов... Какая там еще чистая правда моими устами? Все
пророчество было сплошным обманом!
Но крика не получилось, раздался лишь хриплый шепот, а из расщелины
поднялась огромная тень, перед пифией встала стена, не пропускавшая слабый
свет сизой ночи.
- Знаешь, кто я? - спросила тень, когда на ней проступило лицо с серыми
глазами и холодным льдистым взглядом.
- Ты Тиресий, - ответила пифия, она ждала его.
- Ты знаешь, зачем я явился тебе, - сказал Тиресий, - хотя и чувствую
себя довольно неуютно в этих испарениях, я ведь не страдаю ревматизмом.
- Я знаю, - сказала пифия с облегчением, болтовня Иокасты окончательно
отравила ей жизнь. - Я знаю, ты пришел, потому что я должна сейчас умереть.
Я это уже давно поняла. Задолго до того, как начали подниматься тени -
Менекей, Лай, Эдип, потаскуха Иокаста и вот теперь ты. Спускайся вниз,
Тиресий, я устала.
- И я сейчас тоже умру, Панихия, - сказала тень, - нас обоих не станет
в один и тот же момент. Я только что, приняв свое подлинное обличье,
напился, разгоряченный, из холодного источника Тельфусы.
- Я ненавижу тебя, - прошипела пифия.
- Перестань злиться, - засмеялся Тиресий, - давай помиримся и спустимся
вместе в аид. - И тут вдруг Панихия заметила, что огромный,
древний-предревний провидец вовсе не был слепым, его светло-серые глаза
подмигнули ей. - Панихия, - молвил он отеческим голосом, - лишь одно
неведение того, что ждет нас в будущем, заставляет нас примириться с
настоящим. Меня всегда безмерно удивляло, как падки люди до того, чтобы
узнать свое будущее. Казалось, они готовы предпочесть своему счастью
несчастье, лишь бы только знать, что их ждет. Ну хорошо, мы жили за счет
этой навязчивой зависимости людей от судьбы, я, признаюсь, гораздо лучше,
чем ты, хотя разыгрывать из себя в течение семи жизней, подаренных мне
богами, слепого было вовсе не так легко. Но людям вынь да положь слепого
провидца, а разочаровывать своих клиентов не дело. Что же касается первого
заказанного мною в Дельфах пророчества, связанного с судьбой Лая и так
разгневавшего тебя, то не суди слишком строго. Провидцу тоже нужны деньги,
мнимая слепота чего-то стоит, мальчику, водившему меня, ведь нужно было
платить и каждый год менять его, потому что он непременно должен был
оставаться семилетним, а спецслужба, а доверенные люди по всей Греции, и тут
приходит этот Менекей... Знаю, знаю, ты нашла в архиве квитанцию только на
пять тысяч талантов, уплаченных мною за пророчество, хотя Менекей дал мне за
него пятьдесят - но, по сути, оно даже и не было пророчеством, а всего лишь
предостережением, ведь у Лая, которому было сделано предостережение, что его