"Фридрих Дюрренматт. Грек ищет гречанку (Комедия в прозе)" - читать интересную книгу автора

если вспомнить, что он как раз разъяснял Хлое свой миропорядок. Миллионер не
знал Архилохоса, да и не мог знать, поскольку Архилохос был всего лишь
младшим помощником бухгалтера в объединении акушерских щипцов, и именно это
обстоятельство дало Архилохосу мужество указать перстом на великого
человека, но не дало ему мужества поздороваться с ним (нельзя же здороваться
с высшим существом!). Итак, Архилохос, хоть он и испугался, все-таки
чувствовал себя защищенным - ведь он мог незамеченным пройти мимо
всемогущего промышленника. Но тут во второй раз, как только что с
президентом, случилось чудо: Пти-Пейзан ухмыльнулся, снял цилиндр, помахал
им и отвесил любезный поклон побледневшему Архилохосу, а потом, опустившись
на мягкое сиденье своего лимузина, еще раз взмахнул рукой, и машина
умчалась.
- Это был Пти-Пейзан, - тяжело дыша, пробормотал Архилохос.
- Ну и что?
- Номер третий моего миропорядка.
- Ну и что?
- Он мне поклонился!
- Надо надеяться.
- Но я всего лишь помощник бухгалтера и работаю еще с пятьюдесятью
другими помощниками бухгалтеров во второстепенном подотделе отдела
акушерских щипцов! - воскликнул Архилохос.
- Стало быть, у него есть социальное чутье, - заявила Хлоя твердо, - и
он достоин занять третье место в твоем миропорядке, основанном на
нравственности.
По-видимому, она никак не могла уразуметь, насколько поразительно было
это происшествие.
Чудесам воскресного дня конца не предвиделось, да и сам этот зимний
день становился все лучезарней, все теплей, небо все голубело; это уже было
какое-то невероятное небо. С Архилохосом, который шагал со своей гречанкой
то по мостам с чугунными решетками, то по старым аллеям парка мимо
полуобвалившихся дворцов, теперь здоровался, казалось, весь огромный город.
И сердце Арнольфа наполнялось гордостью, он приосанился, его походка стала
непринужденной, лицо просветлело. Он уже представлял собой нечто более
значительное, нежели простой младший помощник бухгалтера. Он был счастливым
человеком! Из кафе и автобусов ему махали рукой вылощенные молодые люди, ему
кланялись солидные господа с серебристыми висками, с ним поздоровался даже
увешанный орденами бельгийский генерал, который вышел из джипа, - очевидно,
он служил в штабе НАТО. Американский посол Боб Форстер-Монро, который
прогуливался около посольства с двумя шотландскими овчарками, явственно
крикнул Арнольфу "хэлло"; что касается номера второго (это был епископ
Мозер, еще более упитанный, чем на портрете у мадам Билер), то он
повстречался им между Национальным музеем и крематорием, недалеко от
безалкогольного ресторана, что напротив Всемирной организации
здравоохранения. И епископ Мозер поклонился Архилохосу - теперь это казалось
в порядке вещей. Архилохос знал епископа только по пасхальным проповедям,
это отнюдь не было личным знакомством, просто Арнольф внимал Мозеру в толпе
старушек, распевавших псалмы; правда, он читал о жизни епископа раз сто в
брошюре, посвященной этому важному вопросу и распространяемой в епархии.
Однако епископ выглядел еще более смущенным, чем приветствуемый им рядовой
прихожанин старо-новопресвитерианской церкви, которую сей муж возглавлял.