"Борис Дышленко. Что говорит профессор" - читать интересную книгу автора

прошелестев по стене плащом, мы просочились в прихожую и замерли. Из-за
приоткрытой в комнату двери доносился приглушенный голос профессора.
Оттуда на пол падала узкая полоска света. (Мы помнили, что, переходя
проспект, посмотрели на профессорские окна, и там было темно.) Резким
рывком заводила открыл дверь и, выхватив из кобуры пистолет, влетел в
комнату, и сразу же за ним гурьбой ввалились и мы. Мы толкали друг друга в
темноте, пока кто-то из нас не нашел выключатель. Большая комната была
пуста. Ничто не изменилось в ней со дня нашего последнего присутствия,
только пыли еще больше скопилось на предметах и на полу, и не было никаких
следов, кроме тех, которые мы оставили в прошлый раз.
Заводила сдвинул пистолетом на затылок свою "Борсалино" и отвалился к
стене.
- Что за летающие тарелки! - на грани истерики воскликнул он.
Я прошел по комнате и подошел к письменному столу. Из машинки торчал
лист бумаги, на котором мы прочли те самые слова, которые совсем недавно
слушали.
Теперь как раз настало время поделиться своими соображениями с
заводилой, что я и сделал, как только мы остались одни. Я сообщил ему все,
что нашел в биографии профессора, включая и этот дом. Заводила крепко
задумался.
- Ты знаешь, - наконец сказал он, - что-то подобное приходило мне в
голову. Может быть, здесь и в самом деле действует какое-то энергетическое
поле... Но чем все-таки объяснить эту музыку?
- А композитор? - живо откликнулся я. - Ты что, забыл, что он жил в
этом доме?
- Кругло у тебя получается, - сказал заводила, - да не все сходится.
Этот композитор жил в конце прошлого века. Не мог он писать такую музыку.
- Тогда - нет, - сказал я, - а сейчас? Пойми, этот композитор по тем
временам находился в самом крутом авангарде, его в глаза называли
шарлатаном. Неужели ты думаешь, что сейчас такой человек стал бы повторять
зады девятнадцатого века?
- Но ведь он не живет сейчас! - разозлился заводила.
- Ты думаешь?
Заводила молчал.
Конечно, моя гипотеза была самым фантастическим из всех возможных
объяснений загадки профессора, но разве все, что касалось профессора, не
было фантастично? Итак, сейчас мы приняли в качестве рабочей гипотезы
существование какой-то энергетической среды, и не только в квартире
профессора, но и во многих других местах, в которых по ходу своей
биографии профессор задерживался на более или менее долгий срок. Какое-то
биополе, только на одних оно действовало, а на других - нет. Но там, где
на это биополе ложилась биография профессора... Я вдруг вспомнил, что оба
эти слова имеют общий корень, и этот корень означает жизнь. И может быть,
эти поля существовали не сами по себе, но были созданы, накоплены разными
людьми, такими, как тот философ или композитор, а потом затаились и только
и ждали профессора, чтобы напитать его или, наоборот, ожить самим, потому
что профессор обладал счастливым даром оживлять все, к чему он прикасался,
так же как мы - убивать.
Но как много, оказывается, существует таких мест, если даже на одного
профессора выпало столько. И как много было людей, создававших эти места.