"Илья Зверев. Второе апреля (Рассказы, повести и публицистика)" - читать интересную книгу автора

фронта.
Только в сорок четвертом он попал на фронт. И то неизвестно, можно ли
это назвать фронтом. Он, вообще-то говоря, считает, что нельзя. Опять
подгадила квалификация: он был слишком хорошим радистом, чтобы попасть в
часть. И вот взяли в штаб фронта. Всего пять раз был под артобстрелом да еще
сколько-то бомбежек. А настоящая война - котлы, броски, бои с тяжелыми
потерями - все это доходило до него только через наушники (которые
случалось не снимать по шестнадцати часов в сутки).
В сорок пятом году получил звездочку на погоны и медаль "За победу над
Германией в Великой Отечественной войне". Кажется, на ее закрутке тоже не
было номера.
В сорок шестом году, когда он ухаживал за Марксиной, он мечтал
чем-нибудь удивить ее. Вот, скажем, подойти к турнику и вдруг покрутить
"солнце", не хуже чемпиона округа сержанта Савинского. Или вдруг остановить
на улице американского матроса и заговорить с ним на прекрасном английском
языке. "А я не знала, что вы так свободно владеете иностранными языками!" --
воскликнула бы Марксина. А он бы сказал: "Пустяки". Или, на худой конец,
прийти бы на танцплощадку и вдруг легко закружить ее "в вихре пенного
вальса", чтоб остальные перестали танцевать и смотрели на них: что за чудная
пара! .
Но он был немного мешковат для гимнаста, не знал никаких языков, а "в
вихре пенного вальса" кружился только раз в жизни, но, возможно, это был
вовсе не вальс, а фокстрот - он не помнит, был сильно пьян. Впоследствии и
эти мечты отпали, так как Марксина и без того вышла за него замуж.
Долго бродил Савелий в эту редкую здесь безветренную и бестуманную
ночь. Но ничего возвышенного так и не смог вспомнить и расстроенный пришел
домой. Марксина еще не спала, ждала его. "Нет, - подумал он, - что-то
все-таки во мне есть, раз такая женщина, как Марксина..." Но не позволил
себе додумать... чего уж там, ничего в нем нет.
Жена майора Щукина Леля, окончившая искусствоведческий факультет,
называла брак Фролова с Марксиной красивым словом: "мезальянс". Савелий
смотрел в словаре: "...мезальянс значит неравный брак". Леля имела в виду не
возраст (у них разница всего пять лет и три месяца). Савелий прекрасно
понимал, что она имела в виду, и вполне был с нею согласен. Конечно же это
удивительное чудо, что Марксина согласилась за него выйти замуж...
Многие находили Марксину интересной, но он знал, что на самом деле она
красавица. Большая, полная, смуглокожая, с горячими цыганскими глазами, она
ходила по земле как самая главная. И все это чувствовали, даже сам полковник
Онипко. И все уважали ее.
Притом Марксина очень культурная женщина. Она читала больше всех в
городке. Она, например, свободно дочитала до конца роман "Большой Мольн" из
французской жизни, который Савелий "на характер" пытался одолеть и не смог.
Невозможно поверить, что Марксина окончила только десять классов. Правда, у
нее была очень культурная семья. Дядя со стороны матери - заслуженный
артист республики Пивоваров.
И сама она могла бы многое сделать в области искусства. Да вот пошла
замуж за Савелия и живет на Курилах. Ах, надо было вам послушать, как она
художественно читала на окружном смотре стихотворение Маяковского "Блэк энд
Уайт". Особенно это место: "А если любите кофе с сахаром, то сахар извольте
делать сами!" Она бросала эти пламенные и гневные слова в лицо белым