"Георг Мориц Эберс. Homo sum" - читать интересную книгу автора

колесницы, состязания в борьбе, умащенные члены, розы и венки, пурпурные
одежды, песни и женская любовь, все это осталось далеко за мною, точно
грязное болото, из которого путник выбрался с трудом. В новом человеке не
осталось ни одной жилки от старого, и как для меня, так и для всех
благочестивых началась на половине пути ко гробу новая жизнь. И твой час
придет, и ты умрешь для новой жизни...
- Если бы я только был, подобно тебе, Менандром! - воскликнул Ермий,
перебивая Павла. - Как же сбросить с себя то, чего никогда не имел? Чтобы
умереть, надо же прежде жить! Презренным кажется мне это жалкое
существование, и я устал бегать за вами, как теленочек за коровой. Я
свободен и из знатного рода, сам отец говорил мне это, и, право же, я не
слабее всех тех мещанских сыновей в городе, за которыми я пошел тогда от
бани в палестру.
- В палестру? Ты был в палестре? - удивился Павел.
- В Тимагетийской палестре, - воскликнул Ермий, вспыхнув. - Стоя в
воротах, я смотрел на игры юношей, наблюдал, как они боролись и метали
тяжелые диски в цель. У меня глаза чуть не выскочили, и я готов был
вскрикнуть от злости, что должен стоять за воротами в этой ободранной шкуре
и не могу принять участия в состязаниях. Клянусь ранами Спасителя, если бы
не подошел Пахомий, я так и бросился бы на арену и вызвал бы сильнейшего на
борьбу, и кинул бы диск гораздо дальше, чем тот раздушенный щеголь, который
одержал победу и которого наградили венком.
- Спасибо Пахомию, - улыбнулся Павел, - что он удержал тебя; ибо, кроме
насмешки и позора, ты не вынес бы ничего из палестры. Силы у тебя, конечно,
не мало, но метание диска требует навыка, как и всякое искусство. Сам Геракл
был бы побежден в этой игре без предварительных упражнений и без знания
приемов.
- Да не в первый же раз пришлось бы мне метать! - воскликнул юноша. -
Вон посмотри, что я умею!
При этих словах он наклонился, поднял один из плоских камней,
наваленных там для укрепления дороги, сильно размахнулся и кинул этот
гранитный диск через склон в глубину.
- Вот видишь! - воскликнул Павел, внимательно и не без некоторого
любопытного возбуждения следивший за его движениями. - Хоть рука твоя и
сильна, однако всякий новичок кинет дальше, если знаком с приемами. Не так,
не так; диск должен прорезать воздух ребром, точно нож. А как ты руку
держишь, эдак бросают разве только женщины! Сгиб руки выпрями, левую ногу
отставь назад, колено подогни! Вот неумеха-то! Давай сюда камень! Вот как
надо взять диск, вот как надо подтянуть живот и подогнуть колени, точно
согнутый лук, чтобы каждая мышца всего тела помогала пустить диск. Вот так
уже получше; но все еще не то. Сначала подними диск вытянутой рукою! Наметь
глазами цель! Теперь отмахни руку назад, да повыше. Стой! Еще раз! Рука
должна сильнее напрячься, прежде чем кинуть. Ну вот, это не дурно, но можно
бы докинуть вон до той пальмы. Дай-ка мне камень, да еще другой, потяжелее.
Вот так! А то неровные углы мешают! Смотри!
Павел произнес эти слова, все более и более оживляясь, и схватил
плоский камень, как в былые годы, когда ни один юноша в Александрии не мог
сравняться с ним в метании диска.
Он подогнул колени, наклонился вперед всем станом, расправил кисть
руки, вытянул до последней возможности всю руку, размахнулся и кинул камень