"Марк Семенович Ефетов. Тельняшка?- моряцкая рубашка " - читать интересную книгу автора

сгорбившись над колодкой, а стоял во весь рост и был в халате с поясом.
Халат этот был вроде плаща, только синий и чуть блестящий.
Дядя Емельян сделал вид, будто мы с ним незнакомы. Нас ведь много
было. Ну, не хотел, должно быть, меня выделять.
- Становитесь, - сказал он, - вокруг машины.
Машина эта вроде шкафа для платья, только железная и выкрашена серой
краской. Ну ещё есть на ней всякие рычажки и окошечки. Только никаких
ботинок не видно. И вообще, что там внутри, не видно. Скучная машина.
Дядя Емельян подозвал одного нашего мальчика и сказал:
- Открывай!
Мальчик открыл дверцы железного шкафчика, что висел на стене, и
Емельян Петрович включил рубильник.
- Ой! - взвизгнула какая-то девочка.
Всегда они визжат, эти девчонки. А мы, ребята, не кричим - только
смотрим.
В машину с одной стороны по широкой ленте, как салазки с горы,
выкатывались заготовки. С другой стороны так же въезжали подмётки. Сверху
ползли каблуки. А внутри железные лопасти прихватывали: раз - заготовку,
раз - подмётку, раз - каблук. И мы слышали треск, будто пулемёт где-то на
четвёртой улице тарахтит. Мелькает в машине блестящая заготовка, вроде бы
крылья птицы, а подмётки лежат, как блинчики на сковородке.
Стук-стук, стук-стук... Быстро так. Мелькает, совсем как в кино. А с
другой стороны из машины вылезают готовые ботинки. Важно так выползают -
блестящие, упругие, фасонные.
Эх, вспомнил я, как мы с дядей Емельяном оформляли полуботинки, как
полуботинок этот выплывал, точно новый корабль, спущенный на воду.
А тут из машины по ленте плыла целая флотилия.
- Айда за лентой! - махнул рукой Емельян Петрович.
Мы быстрым шагом за ботинками. Действительно, точь-в-точь река, и по
ней корабли плывут. И длиннющая эта лента - из одного цеха в другой. Мы
прошли во второй цех и там видим - сидят девушки в таких же точно халатах,
как у дяди Емельяна. К девушке подъезжает пара ботинок, она её хватает с
ленты и - раз! - подошва к подошве, каблук к каблуку. Вроде как в оркестре
тарелками ударяют. Видели? А она так ботинки припечатывает, как в оркестре
медными тарелками звякают. Как это у неё ловко выходит! Проверила. Печатки
на подкладку шлёпнула и другой девушке пару передала. А та ботинки в
коробку засунула и будто над коробкой этой поколдовала. Смотрю: коробка
уже по новой ленте едет. В склад, наверное.
Когда я на это смотрел, мне снова показалось, что я сижу в кино. Там
тоже так быстро мелькает: гонятся, плывут, летят - то по земле, то на
воде, то в небе. Час посидишь в кино, и чего только не насмотришься! И
тут. Вот она, кожа. Дядя Емельян её ножом вырезывал. А тут - хлоп! - штамп
стукнул - и подмётка готова. Не поверите, и минуты не прошло. Машина
потарахтела - и подмётка к верху прибита. Полминуты прошло - и пара
ботинок по ленте прокатилась и в коробке уже. Нет, не думал я, что из
куска кожи можно за несколько минут сработать ботинки. И так не одну пару,
а тысячи.
Идём мы обратно по цехам, а Емельян Петрович будто случайно очутился
возле меня и шепчет:
- Видал?