"А.Я.Ефименко. Личность Г.С.Сковороды какъ мыслителя" - читать интересную книгу автора

охоты и усердiя? Гдъ-жъ возмешь охоту безъ природы? Природа есть
первоначальная всему причина и самодвижущаяся пружина. Она есть мать охоты.
Охота стремится къ труду и радуется имъ. Трудъ есть живой и неусыпный всей
машины ходъ потоль, поколь породить совершенное дъло, соплетающее творцу
своему вънецъ радости".
Увлекаясь своей идеей, Сковорода временами былъ склоненъ приписывать
чуть не все зло, не всъ несовершенства нашей жизни тому, что люди не
уразумъли этой простой истины и не стремятся устраивать жизнь свою по
сродностямъ. Конечно, Сковорода не могъ не понимать, какъ трудно бороться съ
заблужденiемъ, корни котораго такъ глубоко вкоренились въ рабскую и внъшнюю
природу человъка и такъ омрачили всъ сердца, что "не сыщешь столь подлой
души нигдъ, которая не рада бы хоть сегодня взойти и на самое высокое
званiе, ни мало не разсуждая о сродности своей". Самые близкiе друзья, хотя,
въроятно, и охотно слушали, но плохо принимали къ сердцу его красноръчивую
проповъдь на темы, что "природный и честный сапожникъ милъе и почтеннъе,
чъмъ безприродный штатскiй совътникъ", или что "во сто разъ блаженнъе
пастухъ, овцы или свиньи съ природою пасущiй, нежели священ


437

никъ, брань противу Бога имущiй", или что "върный признакъ несродности
къ званiю есть гоняться за доходами" и т. д. Но, конечно, самой
красноръчивою проповъдью, хотя столь же мало убъдительною для окружающихъ,
была самая жизнь Сковороды.
Въ своей фанатической въръ въ теорiю сродности Сковорода развивалъ свое
ученiе дальше, въ его практическихъ по-дробностяхъи приложенiяхъ. Онъ
разсматривалъ спецiально нъкоторыя общественныя стати въ связи съ
соотвътствую-щими имъ сродностями. При этомъ онъ предупреждалъ что чъмъ
важнъе стать, тъмъ внимательнъе надо испытывать свою сродность, чтобы не
произошло ошибки, тъмъ болъе пагубной, чъмъ самая стать отвътственнъе. Къ
наиболъе отвътственнымъ статямъ онъ относить и занятiе философiєй, и
разъясненiю этой стати и ея сродности онъ посвящаетъ наиболъе вниманiя.
Настоящимъ философомъ можетъ быть только тотъ, по его мнънiю, кто способенъ
вмъстить идеалъ, который онъ опредъляетъ слъдующими вьтраженiями: "Бъгай
молвы, объемли уединенiе, люби нищету, цълуй цъломудрiе, дружи съ
терпънiемъ, учись священнымъ языкамъ, научись хоть одному твердо, привитайся
съ древними языческими философами, побесъдуй съ отцами вселенскими; голодъ,
холодъ, ненависть, гоненiе, клевета, руганiе и трудъ да будетъ не только
сносенъ, но и сладостенъ..." Полны истиннаго красноръчiя слова, которыя онъ
обращаешь къ предполагаемому имъ безприродному любителю философiи. "Учителю,
иду по тебъ... Иди лучше паши землю или носи оружiе, отправляй купеческое
дъло или художество твое. Дълай то, къ чему рожденъ, будь справедливый и
миролюбный гражданина, и довлъетъ... Учителю, иду по тебъ... Не ходи... Сего
недовольно, что ты остръ и учонъ. Должно быть другомъ званiю, не любите-лемъ
прибыли отъ него... Учителю, иду по тебъ... Иди... и будешь естества
лишенный чучелъ, облакъ бездождный, сатана, съ небесной должности къ подлымъ
похотямъ пад-шiй...и