"Иван Ефремов. Каллиройя" - читать интересную книгу автора

искусством Эллады, сочетавшее понимание жизни, Эроса и Красоты с умением
воплотить его в камне и металле.
Как же случилось, что в Элладе, где царствуют Эрос и женщина в своих
двух чудесных ипостасях, богини и умной прекрасной гетеры, художники еще не
создали образ, передающий все очарование, власть и могущество женщины?
Образ, который заставлял бы замирать от восхищения, томиться прекрасной
печалью, бесстрашно устремляться в неизвестную даль...
Образ, воплощающий могучее плодородие матери-земли, вечную силу
возрождения, бессмертие грядущего потока жизни, вечную борьбу за обладание,
выковывающий в мужчине самые лучшие и сильные качества...
Как далеки от этого образа юные, острогрудые, смелые девушки эллинских
скульптур... еще не женщины... цветки, а не плоды. Только недавно поэты
эллинского народа стали воспевать вместо мирта, символа девичьей юности,
гранатовое яблоко, символ прекрасной женской груди. Гранат - ройя...
прекрасногранатная, прекрасногрудая Каллиройя...
И Антенор всей силой своего воображения и поразительной, не упускающей
даже мгновенной подробности памятью художника создал свою Каллиройю.
Такой, какой увидел впервые на морском берегу в грохоте волн бурного
утра...
Массивные валы росли, заворачивались, маслянисто сверкая на солнце и
расплескиваясь широкими пенными разливами на крутом и плотном песке.
Антенору, плывшему oт Фоонтова мыса, надоело бороться с волнами. Он быстро
скользнул к берегу, улучил момент и очутился на песке, по колени в убегающей
воде. Художник не заметил, что несколькими мгновениями раньше сюда, в это
защищенное от ветра место, устремилась одиноко купающаяся девушка. Она
отошла от пенных эаплесков, изогнулась, чтобы выкрутить косы, но с легким
испугом выпрямилась, когда из пены ревущего моря перед ней возник Антенор.
Они застыли друг перед другом, обнаженные, словно бог и богиня на
пустом берегу.
Дыхание молодого скульптора остановилось. Неведомая была той самой
моделью, воплощением древнего канона женской красоты, о которой он так долго
мечтал, даже не представляя свой идеал во всем его совершенстве!
Капли воды блестели на гладкой, загорелой до смуглости коже. Груди
девушки в безупречном соответствии с идеалом канона, чуть более низкие, чем
правильные полушария, напряглись, как широкие опрокинутые чаши. Потемневшие
от холода соски поднялись вверх своими кончиками и казались гранатовыми
звездами на розовом золоте загара.
Точеные сильные руки невольно прикрыли грудь и треугольник лона
неизменным жестом Анадиомены, но не могли спрятать ни тонкой. гибкой талии,
ни крутых изгибов широких бедер, резко суживающихся к круглым коленям.
Невероятно стройные ноги незнакомки показались скульптору тщательно
выточенными из слоновой кости. Не слишком тонкие, но ни на волос толще, чем
требовалось, чтобы это сильное тело могло быстро и легко бегать... даже
будто излишне изящные по сравнению с мощью бедер и грудей. Как эти тонкие
щиколотки, мимо которых неслись струйки воды и взбаламученного песка...
Антенор взглянул прямо в лицо девушке и понял, что она еще полна
дерзкого задора после победной игры с волнами. Но в удивленном взоре больших
темно-голубых глаз вспыхнули искорки гнева. Прямые узкие брови сдвинулись.
Антенор покорно, с тоскливым вздохом, отвернулся к морю и отступил на шаг.