"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу авторагромыхает Алешин тракторенок. Уже от воды. В тележке - мотор, сети да ящики
с рыбой, коли есть она. Порою мимо проскочит, лишь рукой покажет: мол, спешу; чаще остановится, не выключая движка, доложит: "Сплыл на леща... Сплыл на чехонь..." И результат. Закончит обычным: "Петрович, на уху возьмешь?" "Спасибо, сами поймаем". - "Ну гляди... Будешь уезжать - упреди. Посерьезней чего добудем..." И покатил дальше. Вечером возвращаюсь от речки и займища мимо Алешиного подворья. Сумерки. Солнце уже опустилось за Львовичеву гору. Шавка залаяла. На ступенях крылечка что-то шевельнулось. Глянул: Алеша сидит. - Здорово дневали, - говорю. - Слава богу, Петрович, заходи. - И на шавку прицыкнул, а сам сидит на ступенях. Я вошел во двор, он лишь тогда медленно приподнялся, посмеялся над собой: - До хаты добрался, а взойти не могу... Ныне жену отправлял, в три поднялся, поехал, три раза сплыл. Надо, Петрович... Отвез жену прямиком к базару. Вернулся, сколь работы, Петрович, не присел за день. Одно за другое цепляет. Скотина, птица, огород... Вот прибился к хате, присел - и не встану. А надо еще собак покормить, да и самому... Тебя чем угостить, Петрович?.. Либо чехонью? Хорошая подошла... Я отнекался и, быстро распрощавшись, ушел. Какие уж тут беседы... Другое дело - днем. Идешь мимо, увидишь, окликнешь: "Здорово работали!" "Слава богу, Петрович! Заходи, попроведай..." Побритый, улыбчивый, ясноглазый, Алеша глядит молодо, как и положено в тридцать с немногим лет; тем более что он на лицо худощав и телом костляв и - Новости какие? - любопытствует он. - В городе, в Москве? Мы тут потонули в навозе. Ничего не знаем. Газет не видим. Да и когда их читать, Петрович? Сколь работы... Телевизор паутиной оброс, летом про него и забыли... Сколь работы... Пойдем поглядишь мое хозяйство. Хвалиться особо нечем. Надумал вот хату строить... Про хату давно было сказано. Два ли, три года назад притянул Алеша трактором ребристые молотильные катки с Евлампиевского хутора, с его руин. В древние годы этими катками, вырубленными из дикого камня-песчаника, молотили хлеб на токах, потом катки приспособили ставить фундаментом, под первый венец. Вот и Алеша на них позарился, трактором приволок, потом оправдывался, что они лежат без дела: - Петрович, сами-то ладно, а скотина должна под крышей стоять. Иначе с нее не спросишь. Это мне отец всегда говорил. А он по скотине был первый. И гуляк держал, и Овечек, и коз. Помногу. За что и выжили... Петрович, птица под белым небом лишь днем, а ночью надо в тепле... Тем более на гнезде, - внушал он. - Петрович, она хоть и свиньей зовется, но в сырости, при сквозняке жить не будет, - убеждал он меня. Его отец когда-то жил здесь. Батаковых подворье старые люди еще помнят. Оно давно в руинах. Дело в том, что на хуторе Алеша - новосел, хотя и здешний рожак. Когда-то Батаковы здесь жили, а потом ушли в райцентр. Там и Алеша трудился на судоремонтном заводе. Женился, двоих сыновей народил, построил дом - все как положено. А потом начались горькие перемены. Все закрылось. Невеликие заводики: |
|
|