"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора

займище. Поглядеть, попрощаться.
День был пасмурный, ветреный. Казалось, что близок дождь. На хуторе
пусто и скучно: в огородах, левадах - сухие плети огурцов да тыкв,
почерневшие будылья другой сажанины; картошку давно выкопали. Редко у кого
в палисадах сочно доцветают астры и распускаются голубые сентябрины,
которых долог век: сначала они на воле будут цвести до самого снега, потом
усердная хозяйка их пересадит в горшок и унесет в дом. Но это еще не скоро.
Нынче - сентябрь.
На высоких окрестных холмах - рыжая шкура жухлой травы; а над водою -
зелень. Кудлатые старые вербы, могучие тополя. По их вершинам с гулом катят
зеленые волны. А на земле покой.
Дощатая лодка дремлет в тихом заливе. Отомкнул ее и потихоньку поплыл,
угреваясь веслами, мимо зеленой стены камышей. Поодаль, в просторной
заводи, плавает семейство лебедей. Старые и молодые. Уже не разобрать.
Сахарная бель оперенья сияет на зелени. Красивые птицы.
В заливе тихо. Ветер над головой высоко. Голенастые цапли бродят по
мелководью, неловко, неуклюже взлетают, звучно хлопая большими крыльями.
Нынче цапель развелось, вот они, на виду: рыжие, серые, белые. Прячется в
камышах нелюдимая выпь.
Залив кончился, зеленая стена камышей и дерев отступила. А на Дону -
ветер, волна поперек хода, так и хлещет по скулам лодки. Теперь знай греби
да греби.
Вроде и неширок Дон, всего полверсты. Но против ветра пока его
одолеешь, с непривычки умаешься. Но все равно путь недолгий и славный. Все
дальше уходит берег правый, отступают рыжие холмы с белыми меловыми
кручами.
А берег левый встречает по-доброму: ветер вдруг стих, и волна пропала.
Это приютил тебя берег займищный, укрыл песчаным обрывом и густым лесом.
Лодку на всякий случай схоронил я в камышах: скорее по давней
привычке. Мало ли... Хотя пришлый народ нынче тут редок и редок. Пустынная
река: ни моторной лодки, ни буксира с баржонкою. Бакены и створные знаки,
означающие путь, давно уже сняты. Это когда-то, лет десять - пятнадцать
назад, здесь даже пассажирские теплоходы были не редкость, а грузовым -
счету нет. Моторки бегали, катера, байды. Там и здесь маячили по берегам
машины, палатки, люди.
Все ушло. Иные теперь времена. Пустая осенняя вода, уже осветлевшая,
пустые берега, шумящий под ветром займищный лес, воронье да редкий
орел-белохвост на обсохшей маковке старого тополя.
Мой путь - к озерам, далеким ли, близким, куда доберусь. Малые и
Большие Куги, Шемаристое, Поплутное, Крестовка, Лубники, Свинорои, Большой
и Малый Лопатин, Песчаненькое, Бурунистое, Сокори... Им счета нет. Лесистое
займище и луга рассекают озера, словно три голубых ожерелья, по древним
донским руслам, весною сливаясь протоками, старицами, по летнему времени
обсыхая и рассыпаясь синими бусинами.
Идти нехоженым займищем - дело не больно ловкое: валежник, сухостой.
Пробирайся да обходи. Но куда спешить?.. Бреду помаленьку. Непогода и ветер
где-то там, наверху. А здесь могучие стволы тополей да верб, словно
колонны; купы листвы и ветвей смыкаются - кров надежный. Кусты боярышника в
спелых плодах. Как не посладиться их мучнистой мякотью. За горстью горсть.
Да еще про запас, в карманы. Возле самой земли на тонких стеблях - красные