"Борис Петрович Екимов. Родительская суббота (Рассказы разных лет) " - читать интересную книгу автора

Потом так же легко он вонзался в прозрачную склянь воды, играясь среди
серебристой плотвы, нарядных красноперок, окуней и в сумрачную глубь уходя
навестить золотистых линей, тяжелых сазанов. И снова - наверх, к небу и
солнцу, и - бегом быстрыми ногами, по мягкой земле, тоже легко и счастливо,
все быстрей и быстрей, потому что идут навстречу ему дорогие люди: мама,
бабушка, дед... Они еще далеко, не разобрать лица. Но у мальчика быстрые
ноги и руки словно крылья. Он так быстро бежит и смеется, радуясь встрече.
2002 г.

Ралли

Ясным июльским утром в безлюдном степном Задонье объявился вертолет.
Точнее - вертолетик: невеликий, хрупкий, прозрачный, похожий на голубую
стрекозу. Летел он почти бесшумно, стрекоча, словно кузнечик. Летел и
летел, никого не тревожа. Оставив позади станицу Сиротинскую, поплыл он
вовсе местами глухими, держась степной дороги, на которой лишь суслики
порой суетились да грелись степные серые змеи.
Спустившись в долину невеликой речушки Быстрица, дорога стала петлять
вместе с речкой. Вертолет летел ровно и невысоко, но, заметив людское жилье
- хутор, он и вовсе снизился, почти задевая маковки тополей. И от первого
дома, где жила одинокая Надя Горелова, с вертолета стали сыпаться листки
белой бумаги; они, словно голуби, кувыркались и реяли, медленно опускаясь
на дорогу, во дворы, на левады, на воду, в которой намокали не вдруг, а
уплывали вниз по течению.
Хоть и негромко стрекотал вертолетик, но его кое-кто углядел. Старый
Катагаров огород поливал и узрел с неба летящие белые листки. Опешив, он
вначале принял их за стаю каких-то птиц, напавших неожиданно, и начал
кричать: "Кыш, проклятые! Кыш!" Но потом понял и, голову задрав, увидел
улетавшую голубую машину. Ему почудилось в ней что-то ненашенское, даже
неземное. И потому листки, упавшие прямо к ногам его, он не сразу взял,
опасаясь.
А потом в голову пришло реальное. "Выборы... - догадался он. - Либо
выборы заходят, вот и листовки... Кандидаты да депутаты..."
Раньше приезжали, собрания собирали. Теперь дорога плохая, кидают с
неба. Он поднял с земли листок, близко поднес к глазам, щурился. Нет, вроде
не выборами пахло, а другим, не больно понятным.
- Бабка, неси очки! Тут чего-то...
Жена его, старушонка худенькая, бегучая, приказ исполнила, а потом,
углядев разбросанные по двору листки, закудахтала:
- Это что за страсть?... Откель чего?
Старый Катагаров, очки на нос поместив, прочитал листовку, не вдруг
понял, а разобрав, не поверил написанному. Посреди двора уселся он на
скамейку, надевал очки, снимал их, хмыкал да чмокал губами, раздумывая. Еще
один листок поднял. Там - то же самое. И еще один. Та же песня,
точь-в-точь.
Бабка на него глядела-глядела и стала допытываться:
- Чего молчишь? Откель они взялись, эти бумажки?
- С неба, - коротко ответил старик.
- Тьфу! С тобой говорить...
- С неба. Вертолет пролетал и кинул тебе привет.