"Екклесiаст "Толковая Библiя или комментарiй на все книги Св. Писанiя Ветхаго и Новаго Завета" - читать интересную книгу автора

мудрыхъ песнямъ глупыхъ (VII, 1-6). Въ отношенiи къ людямъ онъ проникается
чувствомъ незлобiя, снисходительности, доброжелательства. Онъ ищетъ
нравственнаго единенiя съ людьми, зная, что двоимъ лучше, чемъ одному (IV,
9-10). Уверенный, что отъ судьбы другихъ людей зависитъ и его судьба, онъ
всячески содействуетъ ихъ благополучiю, щедро раздавая свое имущество (XI,
1-2). - Таковое состоянiе духа, когда человекъ, всецело вручивъ себя
Божественному провиденiю, безмятежно наслаждается жизнью, спокойно и
благополучно перенося все посылаемыя ему испытанiя, и есть единственно
возможное для него счастье, его Tob. Но это счастье не полное, оно не можетъ
вполне удовлетворить вложенному въ человека стремленiю къ вечному счастью
(III, 10-11). Ithron недостижимо. Все суета и томленiе духа. Вотъ
результатъ, къ которому пришелъ Екклесiастъ. Съ его ученiемъ о шеоле, съ его
неопределеннымъ представленiемъ о суде Божiемъ, съ его полнымъ незнанiемъ
воскресенiя мертвыхъ Екклесiастъ не могъ придти къ иному выводу. Онъ искалъ
совершеннаго счастья "подъ солнцемъ", т. е. въ пределахъ земного бытiя, но
тамъ его не могло быть.
Книга Екклесiаста въ надписанiи своемъ (I, 1) усвояется Соломону. Но
само по себе надписанiе книги не решаетъ окончательно и безусловно вопроса о
ея писателе. Въ древности было въ обычае воспроизводить мысли и чувства
замечательныхъ историческихъ лицъ въ разговорной или поэтической форме. Это
было своего рода литературнымъ прiемомъ, особой литературной формой, въ
которой авторъ, заботясь о тожестве духа, а не о тожестве буквы, бралъ изъ
исторiи лишь общую мысль, подвергая ее самостоятельной разработке. Примеръ
такого своеобразнаго изложенiя речей пророческихъ, можно находить въ книгахъ
Царствъ и Паралипоменонъ. Некоторыя особенности книги Екклесiаста убеждаютъ
въ томъ, что и въ ней мы имеемъ дело съ подобнымъ литературнымъ прiемомъ.
Прежде всего языкъ книги съ несомненностью показываетъ, что она явилась уже
после плена вавилонскаго когда еврейскiй языкъ потерялъ свою чистоту и
получилъ сильную арамейскую окраску. Книга Екклесiаста переполнена
арамеизмами даже въ большей степени, чемъ книги Ездры и Неемiи и другiя
послепленныя произведенiя, заключаетъ въ себе множество отвлеченныхъ и
философскихъ выраженiй и даже имеетъ кое-что общее съ талмудическимъ
словоупотребленiемъ (см. особенности языка у Кейля Bibl. comment. ub. d.
poet. B. A. T. IV B; 5 197-206 и М. Олесницкаго, Книга Екклезiаста, стр.
156-157. Правъ одинъ изследователь сказавшiй, что если бы Соломонъ написалъ
книгу Екклезiаста, то не было бы никакой исторiи еврейскаго языка. Во
всякомъ случае тогда нельзя было бы усвоять Соломону книгу Притчей. И въ
самомъ содержанiи книги мы найдемъ не мало признаковъ ея позднейшаго
происхожденiя. Екклезiастъ говоритъ о себе: Я былъ царемъ надъ Израилемъ въ
Iерусалиме (I, I2). Самъ Соломонъ не могъ употребить здесь прошедшаго
времени такъ какъ онъ оставался царемъ до конца своей жизни. Такимъ образомъ
могъ сказать о немъ человекъ, жившiй после него. Тоже следуетъ сказать о
выраженiи: Я возвеличился и прiобрелъ мудрости больше всехъ бывшихъ прежде
меня надъ Iерусалимомъ (I, 16). До Соломона лишь одинъ Давидъ былъ царемъ въ
Iерусалиме, следовательно при жизни Соломона нельзя было говорить о всехъ
бывшихъ царяхъ въ Iерусалиме. По II, 3 9 представляется, что Соломонъ
предавался чувственнымъ наслажденiямъ ради философскихъ экспериментовъ, по
идеальнымъ мотивамъ. Этого не могъ сказать о себе историческiй Соломонъ.
Говоря о религiозныхъ недостаткахъ современнаго общества, наша книга
совершенно умалчиваетъ объ идолопоклонстве, столь широко распространенномъ