"Сэйси Екомидзо. Деревня Восьми могил " - читать интересную книгу автора

- Верно, Котакэ-сан. Наконец-то я спокойна за будущее рода. Ха-ха-ха!..
Когда в погруженной в сумрак гостиной раздался громкий смех
напоминающих мартышек старух, я снова почувствовал озноб, а в смехе мне
почудилось что-то зловещее и коварное.
Вот так я попал в дом, который на протяжении многих лет преследовали
несчастья и трагедии, о котором слагались нелепые легенды.

Необыкновенная ширма

Эту ночь я провел без сна.
Как случается со всеми более или менее нервными людьми, на новом месте
мне не спалось. Долгое путешествие утомило меня, нервы были на взводе, в
мозгу судорожно бились мысли.
Ничего удивительного в этом не было. Для меня, привыкшего ютиться в
тесном уголке заставленной шкафами, тумбочками и прочим барахлом комнаты
друга, эта просторная гостиная была слишком велика. Я не мог найти себе
места, без конца ворочался в своей постели, в голове проносились все события
последних дней. Какой уж тут сон!..
Прощание на станции Санномия, Мияко в элегантной дорожной одежде,
торговец лошадьми Ки-тидзо, встретившийся нам в автобусе, безобразная
"монахиня с крепким чаем", вопящие жители деревни, напоминающие мартышек
старушки Коу-мэ и Котакэ - разные фигуры, сцены беспорядочно роились в
голове, то возникали в памяти, то исчезали, возникали снова... И в
довершение всего странная история, которую поведала моя старшая сестра
Харуё.
Бабушки Коумэ и Котакэ после нашего знакомства сразу ушли в свои
комнаты. Я принял ванну, а когда вышел в коридор, Харуё сказала:
- С завтрашнего дня вы будете есть в столовой, но сегодня вы еще гость,
так что поужинайте, пожалуйста, в гостиной. И вы, госпожа Мияко, не откажите
в любезности поужинать вместе с братом.
Со служанкой Осимой они принесли подносы с едой.
- Вы приглашаете меня ужинать? - Судя по голосу, Мияко не возражала.
- Конечно. Ничего особенного, правда, нет. Как говорится, чем богаты...
Я был чрезвычайно рад, что Мияко еще немного побудет рядом.
Мияко не торопилась домой и после ужина, когда к нам присоединилась
Харуё, мы долго беседовали.
Я наконец-то почувствовал, что все-таки расслабился, а задушевная
беседа сблизила меня с Харуё. Тем не менее в один прекрасный момент мы
замолкли, исчерпав все темы, и даже Мияко не знала, о чем бы еще поговорить.
Я принялся изучать обстановку гостиной.
Слова то ли Коумэ, то ли Котакз врезались в душу: "В этом доме ты
родился. Вот в этой самой гостиной. Двадцать восемь лет прошло с тех пор, но
здесь все сохранилось, как было при твоем рождении. Те же фусума, та же
ширма и картина в раме та же..."
Значит, несчастная моя мамочка ежедневно видела все это... Щемящая
тоска затопила мою душу, и я взглянул на вещи в комнате совсем другими
глазами.
Мама глубоко почитала Каннон <Богиня милосердия в буддизме.> и по утрам
и вечерам молилась перед фигуркой, стоявшей на возвышении в токономе.
Сейчас там висели две маски театра Но - женщина с безобразным ликом и