"Харлан Эллисон. Похоже, Тотошка, что мы с тобой не в Канзасе" - читать интересную книгу автора

ничем не брезгующий Стайгер и его прихлебатели давили на Пэленса, заставляя
его подписать контракт, и всегда с улыбкой воспринимал эту перегруженную
опасностями мелодраму. За время подготовки "Затерянных" улыбаться я
перестал.
Угрозы были разные - от обещаний переломать пальцы, которыми я
печатаю, до заверений, что мне теперь в телевидении никогда не работать. А
взятки предлагались от тринадцати тысяч долларов в швейцарском банке и до
вот такого:
Как-то перед забастовкой я сидел у Клайна в офисе, перелистывал
"Справочник актеров" - объявления актеров и актрис с фотографиями. И как-то
лениво заметил, что, судя по фотографии, вон та начинающая "звездочка"
вполне ничего. Точнее, сказал, что душу продал бы ради такой красотки.
И вот через несколько недель, заполненных стойким отражением всех
клайновских попыток сделать меня штрейкбрехером, я возился у себя в доме,
когда прозвенел дверной звонок. Я открыл дверь, а там стояла девушка моих
снов. Солнце вспыхнуло в ее волосах осязаемым нимбом. Я стоял, раскрыв рот,
не в силах даже пригласить ее в дом.
- Я тут была поблизости, - сказала она, войдя в дом без моей помощи, -
и так много о вас слышала, что решила просто зайти сказать "Здрасьте".
И она сказала "Здрасьте". Я пробормотал что-то нечленораздельное (та
же реакция у меня была на "Гернику" Пикассо; от вселенской красоты у меня
мозги скисают на месте, как простокваша). Но за несколько минут я понял,
что да, мистера Клайна она знает, и про сериал она тоже слышала...
Хотел бы я с чистой совестью заявить, что обошелся с ней грубо и
послал ее туда, откуда она, по моему мнению, явилась, но феминизм взял
верх, и я всего лишь попросил ее слинять.
Она слиняла.
В этот вечер я не смотрел телевизор. Не мог - глаза опухли от слез.
А обольщение продолжалось. Конечно же, Клайн ну абсолютно ничего не
знал ни о какой девушке, никогда никого ко мне не посылал и был бы
оскорблен самой мыслью о том, что он способен на такой омерзительный,
унизительный поступок! Черт побери, от меня последнего он мог бы ожидать
подобных подозрений. Ну, не последнего, так предпоследнего.
А насчет писателя-штрейкбрехера? Ну, это...
И кстати, представители мистера Клайна таки нашли предателя. Писатель
не из Гильдии, и они ему наплели с три короба вранья, так что он и в самом
деле поверил, что спасает мою шкуру. Когда они подкатились к Роберту
Силвербергу, он их сразу спросил: "А почему Харлан сам не пишет?" Они
замялись, поежились и ответили, что он, гм, дескать, ну, в общем, бастует.
Боб спросил: "Так он хочет, чтобы это написал я?" Они знали, что Боб мне
позвонит, и ответили: нет, он будет недоволен. И поэтому Силверберг
отказался от нескольких тысяч долларов, а они пошли дальше. И поскольку наш
мир таков, каков он есть, нашли такого, кто согласился.
Я про это узнал, нашел этого писателя в одном из отелей Западного
Лос-Анджелеса, куда они его тайно поселили, и убедил его, что
штрейкбрехером быть не надо. Последний аргумент, поставивший точку в
разговоре о том, что Клайн и компания ведут себя нечестно, заключался в
том, что я прямо от него позвонил Клайну, а писатель слушал разговор через
второй аппарат в ванной. Я прямо спросил Клайна, правда ли, что он нанимает
других писателей. Он сказал: нет, неправда; он заверил меня в том, что