"Дмитрий Емец. Две старухи" - читать интересную книгу автора

отвечала старуха, насмешливо глядя на рассерженную собеседницу.
При всем том, повторю еще раз, никакого стяжательного инстинкта у
Никитичны не было. Все эти фокусы объяснялись исключительно веселой стихией ее
духа и, возможно, желанием понаблюдать человеческую реакцию.
Другая игра, в которую Никитична играла, спасаясь от одиночества, была
игра в "мясорубку", хотя, в принципе, на месте мясорубки мог быть любой
предмет. Для игры требовались две вещи: один из соседей и хорошее настроение у
самой Никитичны. Начиналась эта игра так. В самый неподходящий час старуха
являлась и с озабоченным видом просила:
- Позычь-ка мне мясорубку!
Если хозяйка была незнакома с правилами игры, она выносила мясорубку и
начинала объяснять, как ее закреплять, какие фокусы выделывает нож и, как
поступить, если соскочит ручка. Мало-помалу завязывался разговор, перетекавший
на самые абстрактные, далекие от мясорубки темы.
Удовлетворив свою жажду общения, Никитична на середине фразы перебивала
свою собеседницу и сказав: "Ну пошла я, девка, дела у меня!" удалялась.
- Никитична, а мясорубка? - восклицала озадаченная соседка.
Старушка останавливалась и оборачивалась. Игра вступала в свою
кульминационную фазу. Именно ради последующих своих слов Никитична и затевала
все представление.
- И, девка, зачем она мне? Разве что протаскать. И потом, разе я мясо
когда ем? - говорила она.
- Но ты же просила!
- Для разговору, девка, для разговору. Ну потопала я, дела у меня.
Никитична уходила, а соседка долго еще стояла в дверях, держа в руках свою
мясорубку с фокусами и соскакивающей ручкой.

* * *

Будучи женщиной общительной, Никитична имела множество знакомых самого
различного характера и пошиба: от сострадательных интеллигентных женщин, с
жалостью покровительствующих самобытной старушке, до неприятных напористых
субъектов, которым невесть что и надо было от нее. Не смущаясь и не прибегая
ни к каким ухищрениям, Никитична легко и бесцеремонно шла на контакт. Так же
бесцеремонна она была в выходе из контакта, когда собеседник ей наскучивал.
"Тошно с тобой, девка (парень). Пошла я!" - говорила старушка.
Знакомства, как поверхностные, так и очень короткие, были у нее по всей
Москве, и несколько раз в месяц Никитична обязательно предпринимала их обход,
пропадая с утра и до вечера. При всем том, что странно, будучи исключительно
общительной, старушка совсем не была болтливой. Самая продолжительная ее
беседа с каким-нибудь знакомым, ради которой она могла проехать полгорода,
длилась не более трех-пяти минут и была довольно бессодержательна. Чаще всего
Никитична даже не проходила в квартиру, а предпочитала беседовать, оставаясь
на площадке или в коридоре. То пожалуется, что часы не ходят, то спросит про
какого-нибудь общего (а чаще даже совсем не общего, а вовсе неизвестного)
знакомого, и, не дослушав ответа, уйдет, сказав нетерпеливо: "Ну потопала я!
Некогда мне!" Удалится и оставит человека удивленным: можно подумать не для
встречи с ним старуха несколько часов провела в дороге.
Должно быть, страсть Никитичны к часам, о которой еще будет сказано, была
не случайна. У нее самой внутри словно находились вечно спешащие,