"Секст Эмпирик. Сочинения в двух томах. Т. 1 " - читать интересную книгу автора

постигаться он должен тоже таким же абсолютным разумом. Тем не менее наши
слова об этих высоких предметах могут выражать их только приблизительно,
только правдоподобно, только с той или иной степенью вероятности. "Но о
том, что лишь воспроизводит первообраз и являет собой лишь подобие
настоящего образа, и говорить можно не более как правдоподобно (### [scil.
###). Ведь как бытие относится к рождению, так истина относится к вере. А
потому не удивляйся, Сократ, если мы, рассматривая во многих отношениях
много вещей, таких, как боги и рождение Вселенной, не достигнем в наших
рассуждениях полной точности и непротиворечивости. Напротив, мы должны
радоваться, если наше рассуждение окажется не менее правдоподобным, чем
любое другое, и притом помнить, что и я, рассуждающий, и вы, мои судьи,
всего лишь люди, а потому нам приходится довольствоваться в таких вопросах
правдоподобным мифом, не требуя большего" (29 с-d) *.

* Перевод здесь и далее С. С. Аверинцева.


13

В дальнейшем, говоря о судьбе человеческих душ и тел, Платон опять
напоминает: "Наше исследование должно идти таким образом, чтобы добиться
наибольшей степени вероятности (###)" (44d). В самом начале рассуждения об
элементах мы опять читаем: "Я намерен и здесь придерживаться того, что
обещал в самом начале, а именно пределов вероятного (###), и попытаюсь, идя
от начала, сказать обо всем в отдельности и обо всем вместе такое слово, не
менее, а более правдоподобное, нежели любое иное" (48 с-d). Последняя
фраза, правда, в формальном смысле не совсем понятна, так как
"правдоподобное" можно понимать или как "всего лишь" правдоподобное, или
как "уже" правдоподобное. Однако весь контекст данного рассуждения говорит
здесь не о "более правдоподобном", а о "еще в большей мере всего лишь
правдоподобном". Недаром сразу же вслед за этим приводится обращение к
богу-спасителю с просьбой удержать рассказчика в области этого хотя бы
только правдоподобного.

Больше того. В "Тимее" имеется даже философское обоснование этого
вероятностного космоса. А именно, после учения о разуме и идеях Платон
выставляет свое знаменитое учение о материи как об абсолютной
неопределенности, как о не-сущем, как только о чистой возможности бытия,
т.е. как только о возможности оформления при помощи идей. Вот эта-то
неопределенность, которая участвует в каждой вещи и всегда в той или иной
степени оправдывает идею, она-то и заставляет нас рассуждать о вещах и об
элементах вещей как о чем-то только вероятном, только правдоподобном, а
вовсе не о чем-нибудь абсолютном. Поэтому, рассуждает Платон, в конце
концов остается неизвестным, почему мы данный предмет называем огнем, а
другой предмет называем водой. Наименования предметов могли бы быть здесь
совсем другими в зависимости от того, что нам показалось и что мы
фактически увидели. В другое время и в другом месте этот же самый предмет
мы могли бы