"Михаил Емцев, Еремей Парнов. Идеальный ариец" - читать интересную книгу автора

Это хваленая демократия Англии, Франции и других. Развращен-
ные нации, они обречены историей.
Абсолютный дух, живущий в нашей душе и крови, толкает не-
мецкую нацию по пути совершенствования. Мы словно шар, жаж-
дущий движения. Что нам нужно? Толчок! Сильная рука. Сме-
лость выбора одного направления из бесконечного множества
возможных. Этот выбор мы, немцы, уже сделали. Мы нашли того,
кто направил шар в лузу.
- Как бы не вылететь за борт от такого толчка, - тихо
сказал Крюге.
- Погодите! - прорычал Макс. - Теперь о Нигеле. Он очень
хорошо ощущает дух нашего времени. Мне кажется, все, что
происходит вокруг, как-то особенно близко Нигелю. Поэтому
мне совершенно понятна его тяга к конкретному мышлению.
- Учитывая его происхождение, - улыбнулся Крюге, - вполне
понятна его стихийная целеустремленность.
- Да, понятна, - подтвердил Макс. - Очень понятна, вполне
очевидна. Для общества, нашедшего свой путь, необходима еди-
нодушная поддержка направления, раз оно уже выбрано. И Ни-
гель чувствует это, ему неприятны бездейственные раздумья
философов прошлого. Он становится... арийцем.
Воцарилась тишина. Крюге, подперев рукой щеку, рассматри-
вал Макса, словно видел его впервые. Тюлов погасил сигарету,
так что пепел и искры посыпались ему на пальцы, и прохрипел:
- Ты болван, Макс. Ты умный болван, Макс.

* * *

- Ты болван, Макс, - услышал он голос Крюге. - О чем ты
думаешь?
Штаубе тряхнул головой. Нужно возвращаться к действитель-
ности. В кафе "Вихель", где он сидит со своим другом. В
осень пятьдесят шестого года, где уже почти никто не помнит
о прошлом. Не хотят помнить. Эти люди в серых плащах с замо-
роженной белизной воротничков, они все забыли или делают
вид, что забыли. И Крюге забыл. Нет, не забыл, он... смирил-
ся. Щеки в красных прожилках и усталый рот...
- Дело вот в чем, - сказал Штаубе. - Я решил ликвидиро-
вать Нигеля. Нет-нет, это не месть. Здесь все сложнее.
- Сейчас? После такого перерыва? - негромко спросил Крю-
ге.
- Да, время - страшная штука, Юлиус. Но время не изменяет
фактов. Изменяется только наше отношение к ним. Нигель дол-
жен был исчезнуть в сороковом, он исчезнет в пятьдесят шес-
том. Вот и все. И время тут ни при чем. В конце концов, я
имею на это право.
- Ты выпустил его из своих рук уже давно. О правах гово-
рить не стоит. Нигель - юридически и исторически зафиксиро-
ванная личность. У тебя могут быть неприятности.
И тогда Макс сказал великолепную речь. Что на него нашло,