"Санъютэй Энтё. Пионовый фонарь (Повесть, пер. - А.Н.Стругацкий)" - читать интересную книгу автора

вышел со двора, пересек мост и подкрался к забору. Калитка оказалась
приоткрыта! "Это матушка открыла..." - подумал он и пробрался в сад. Вот и
пристройка, о которой говорила мать. Он приблизился к щитам, закрывавшим
веранду, и прислушался. В доме было тихо, только слышался храп прислуги.
Со стороны моста доносился плеск воды. Неужели все спят? Коскэ прислушался
снова и на этот раз услыхал тихий голос, произносивший молитвословие. "Кто
бы это мог молиться?" - удивился он и слегка отодвинул щиты. На веранде
сидела его мать О-Риэ.
Перебирая в руках четки, она читала молитвы. Коскэ смутился.
- Матушка, - тихо позвал он. - Я, кажется, ошибся, здесь ваша спальня?
- Ты не ошибся, - ровным голосом ответила О-Риэ. - Но О-Куни и Гэндзиро
давно уже бежали. Я помогла им.
- Вы помогли им бежать? - ошеломленно проговорил Коскэ.
О-Риэ сказала:
- Да, я встретила тебя после девятнадцатилетней разлуки и на радостях
пообещала тебе помочь наказать О-Куни и Гэндзиро... Так могла поступить
только опрометчивая женщина. По дороге сюда я все время думала о том, что
предаю память своего второго мужа. Хозяин этого дома, Городзабуро, с
тринадцати лет кормит меня и дает мне кров, он мне тоже как родной сын...
А ты, Коскэ, ведь ты сын Курокавы, человека, с которым я разошлась, мы с
тобой не родные, потому я и помогла им бежать. Я это сделала, и иначе
сделать я не могла. Убей меня, Коскэ, как родственницу твоих врагов, беги
за ними в погоню, настигни и казни своей рукой, без помощи со стороны...
Коскэ поднялся на веранду...
- Не говорите, что мы с вами не родные, матушка, - жалобно сказал он. -
Что с того, что вам пришлось покинуть отца и меня, когда мне было четыре
года?
Ведь он был пьяным буяном, он мучил вас, и я вас нисколько не
осуждаю... Пусть порвались семейные узы, кровные-то узы порваться не
могут, вы все равно остались для меня настоящей матерью. Сколько я себя
помню, я все время думал о вас, живы ли вы, здоровы ли... Когда я
встретился с вами, то подумал, что это боги вознаградили меня за мою
веру... А когда вы сказали, что поможете мне наказать О-Куни и Гэндзиро,
радости моей и благодарности не было предела. И что же, теперь вы говорите
мне, что нет между нами уз родства, что эти узы связывают вас только с
детьми вашего второго мужа... Где же ваше сердце, матушка? Как могли вы
отвернуться от меня? И если вы так думали всегда, то почему не открылись
мне еще в Эдо? Ведь я бы понял вас... Я сам искал бы своих врагов, я буду
искать их, переберу весь свет по травинке, но найду и казню их... Но как
мне быть теперь? Вы предупредили их, они изменят свой облик...
Если я не настигну их, то не смогу восстановить род господина... Пусть
расторгнуты узы семьи, но ведь нельзя расторгнуть узы крови! Пусть вы
расторгли и узы крови, но как это жестоко, как могли вы так поступить?..
Забывшись от обиды, Коскэ положил руки на колени матери и затряс ее.
О-Риэ была спокойна и холодна.
- Ты недаром служил в доме самурая, - произнесла она. - Ты говоришь,
как благородный человек... Ты прав, даже когда расторгаются семейные узы,
остаются еще узы крови. Я не помогла тебе казнить твоих врагов, и род
твоего господина ты не восстановишь... Но я искуплю свою вину!
С этими словами она быстрым движением выхватила из-под одежды кинжал и