"Стивен Эриксон. Врата Смерти (пер.И.Иванова) (Малазан-2) " - читать интересную книгу автора

дорога все равно оканчивается у врат Клобука? Маме повезло больше; сейчас
она рядом со своим любимым мужем..."
Тавора бросила беглый взгляд на всадников, затем что-то сказала
Тамбере. Помощница адъюнктессы послушно развернула свою лошадь в направлении
Восточных ворот.
Бодэн в который уже раз хмыкнул.
- Выше нос! Час Алчущих кончился. Начинается "веселый час". Желаю вам
дожить и до его конца.

Одно дело назвать императрицу убийцей и совсем другое - предугадать
следующий ее шаг.
"Если бы только они прислушивались к моим предостережениям", - подумал
Геборий, когда цепь арестантов тронулась и железо кандалов впилось ему в
лодыжку.
Люди благородной внешности и утонченного воспитания в непривычных
условиях всегда проявляли слабые стороны своей душевной организации. Они
начинали призывать к милосердию и справедливости, вспоминали о незыблемости
законов, без которых любое государство погружается в хаос. Для них это было
проще, нежели оказать вооруженное сопротивление. Как ни странно,
высокопарные слова разжигали ненависть бедноты куда сильнее, чем роскошное
убранство домов.
Обо всем этом Геборий писал в своем трактате и теперь лишь горестно
вздыхал, видя, сколь внимательно отнеслись к его словам императрица и ее
новая адъюнктесса, желавшая быть совершенным орудием Ласэны. Чрезмерная
жестокость ночных арестов, когда солдаты вышибали двери и вытаскивали своих
жертв из постелей под вопли перепуганных слуг, стала первым и самым сильным
потрясением для обреченной знати. Полусонных и полуодетых аристократов
скручивали, заковывали в кандалы и заставляли стоять перед пьяным судьей и
"присяжными" - сбродом, набранным с городского дна. Откровенная пародия на
правосудие выбивала из жертв последние упования на уважительное отношение к
арестованным. Она наглядно показывала, что никаких законов нет, а есть хаос
и торжество низшей человеческой природы, опьяненной вседозволенностью.
Тавора хорошо знала мир, в котором выросла, знала слабые стороны
родовой знати и беспощадно била по ним. Каждый час приносил обреченным новые
потрясения и унижения. Что побудило новоиспеченную адъюнктессу быть столь
жестокой? Ответа на этот вопрос Геборий не находил.
Как и следовало ожидать, столичная беднота с восторгом восприняла
начавшиеся расправы над знатью. Сотни глоток выкрикивали здравицы в честь
императрицы. Затем последовали тщательно подготовленные стычки. По
аристократическому кварталу Анты прокатилась волна грабежей и убийств.
Аресты знати не были поголовными; Ласэна намеренно оставляла пищу для
глумления толпы и удовлетворения кровожадных инстинктов. Только напрасно
чернь думала, будто ей теперь позволено верховодить в городе. Едва "выплески
народного гнева" начали подходить к опасной черте, Ласэна распорядилась
восстановить порядок. И все же императрица допустила несколько ошибок. Она
воспользовалась случаем, чтобы расправиться с недовольными и
вольнодумствующими и попутно зажать столицу в военный кулак. Империи нужно
больше солдат, больше новобранцев, ибо только так можно защититься от
вероломства аристократии, не оставляющей своих коварных замыслов.
Конфискованного богатства вполне хватало для оплаты разбухающей армии.