"Анни Эрно. Стыд [love]" - читать интересную книгу автора

тоном: "если тебе так хочется" давая тем самым понять, что ему это
совершенно безразлично, В 52-м я пишу на "хорошем французском", но говорю
"откуда-той ты идешь" и "обмываюсь" вместо "моюсь" - как и мои родители,
потому что живу с ними в одном мире. А его определяют правила повседневной
жизни, предписывающие, как подобает садиться, смеяться, брать что-то в
руки и как обращаться со своим телом.
Все эти навыки: как не потерять ни крошки во время еды и при этом
получить от нее максимальное удовольствие - припасать маленькие кусочки
хлеба возле тарелки, чтобы собрать соус; сдвигать горячее пюре на край
тарелки или дуть не него, чтобы остудить; наклонив тарелку, сливать в
ложку суп, оставшийся на донышке, или, взяв тарелку в руки, втягивать его
в себя до последней капли; быть чистоплотным, не расходуя слишком много
воды: использовать один тазик для лица, зубов и рук, а летом и для ног в
летнюю пору они пачкаются больше, чем обычно; носить немаркую одежду;
хорошо отработанными движениями убивать и разделывать домашних животных -
глушить кролика ударом кулака по голове за ушами; зажав цыпленка между
ног, вонзать раскрытые ножницы ему в горло и, положив утку на колоду,
секачом отрубать ей голову; молча выражать свое презрение пожимая плечами,
или, повернувшись к собеседнику спиной, звонко шлепнуть себя по ягодицам.
Я вспоминаю бытовые жесты, характерные для женщин: подносить
раскаленный утюг к щеке, чтобы ощутить идущий от него жар; опускаться на
четвереньки, вытирая пол; раздвигать колени, собирая в подол корм для
кроликов; вечерами нюхать снятые чулки и штанишки; и для мужчин: плевать
на ладони, берясь за лопату; закладывать сигарету за ухо; садиться верхом
на стул; щелкать ножом и прятать его в карман.
Вспоминаю вежливые обороты:
"Будьте!" "Садитесь, за это платить не надо!"
Словосочетания, непостижимым образом связующие тело с будущим, с
природой и со всем остальным светом: если выпала ресница - загадай
желание; звенит в левом ухе - кто-то о тебе хорошо отзывается; мозоль
болит - к дождю.
Угрозы, которые любовным или суровым тоном адресуют детям:
Я тебе уши отрежу!
Ну-ка спускайся, а то шею сверну!
Прибаутки, высмеивающие проявления любви:
Люби нас, но ходи мимо!
От собачьих нежностей - только блохи! и т.д.
Покрытые пылью развалины и послевоенные стройки, черно-белые фильмы и
скучные школьные учебники, мрачного цвета куртки и пальто - мир 52-го года
видится мне серым и унылым, как бывшие государства Восточной Европы. Но
ведь и в ту пору цвели розы, ломоносы и глицинии, обвивающие оконные
решетки, и тогда носили синие платья с красным узором, как моя мать. Стены
нашего кафе были оклеены обоями в розовый цветочек. И в то роковое
воскресенье тоже светило солнце. В этом немногословном и живущем по
суровым канонам мире начало дня, вечера и смену времен года возвещают лишь
нарушающие тишину хорошо знакомые звуки, связанные с жизнедеятельностью
местных обитателей: колокол приютской часовни, по которому просыпаются и
ложатся спать старики; гудок текстильной фабрики; шум машин в базарный
день; лай собак и глухой стук заступа по весне.
Неделя складывается из дней, а каждый день знаменателен местным или