"Виктор Ерофеев. Роскошь" - читать интересную книгу автора

- Намек?
- Барон был благочестив. Пушкин - единственный человек, которого он
убил. Не исключено, что барон оказался орудием Провидения. У меня есть
доказательство, что Пушкин был ему за это благодарен.
- Что вы несете! - не выдержал я. - Я приехал сюда неслучайно. У меня
задание от моей интеллигентной мамы плюнуть на могилу Дантеса.
- Я приду плюнуть на ваши могилы, - подхватила, смеясь, сотрудница
музея.
- Кладбище скоро закроется. Надо спешить.
Я посмотрел на две известные цветные литографии Пушкина, висящие возле
портрета Екатерины Гончаровой, незаметно подмигнул им и двинулся к выходу.
На лестнице она остановила меня.
- Напишите что-нибудь в книгу отзывов.
Я отказался, но, подумав, не спеша написал на чистой странице большими
буквами:
- Сука!
- Сука! - с радостным акцентом прочла она по-русски. - Благодаря
русским туристам мы здесь стали учить русский язык. Вы посмотрите, что они
пишут.
Я не был оригинален. Альбом был полон русским негодованием. "Возмущены
до глубины души Вашим преступным выстрелом!", - писали студенты
Архангельского университета. "Позор убийце нашего всего!" - смоленский
поэт-концептуалист. "Зачем?" - общество "Франция - Россия". Помимо
многочисленных "сук!" там были еще "блядь!", "пидор!", "козел!" и даже
"фашист!".
Воодушевленные, мы вышли из музея и пошли к моей машине.
- Русских туристов с каждым годом все больше и больше. Как будто
открылся шлюз. Едут целыми автобусами. Гуляют в ресторанах, читают Пушкина
наизусть. Это способствует процветанию нашего Сульца, и сейчас мы думаем
стать городами-побратимами со Псковом или с заповедником в Михайловском.
- Не дождетесь, - сказал я.
- Дождемся, - оптимистически кивнула она.
- Как вас зовут? Аньес? Прекрасно, Аньес, - сказал я, - русский народ,
как видите, ненавидит Дантеса.
- Благодаря этому он, наверно, самый известный француз в России, вместе
с Александром Дюма. Представьте себе, если бы вы убили на честной дуэли Луи
Арагона, вы бы тоже прославились во Франции.
- Ерунда! Зачем мне его Эльза Триоле? - с отвращением сказал я.
- Почему у русских стали такие хорошие машины? - спросила Аньес,
залезая в "Ауди".
- Работаем много.
- Улица Дантеса, - гордо сообщила Аньес, показывая на табличку у
перекрестка.
- Разберутся - переименуют, - заметил я.
По дороге мы заехали в родовое поместье Дантеса. Остановились возле
мрачного серого здания, которое выглядело пустым и давно заброшенным. В
парке росли огромные деревья. Только в одном из крыльев дворца светились
окна нового ресторана под названием "Пушкин".
- Прикольно, - удовлетворенно произнес я. - А где Дантесы?
- Разорились и съехали. Запомните получше этот дворец, - сказала