"Венедикт Ерофеев. Василий Розанов глазами эксцентрика" - читать интересную книгу автора

сделал бы и после 30". А я? Что я сделал до 30, чтобы иметь надежду
сделать что-нибудь после?
А Шопенгауэр сказал: "В этом мире явлений..." (О нет, я снова не могу
продолжать, снова спазмы.)
Павлик-фармацевт поднял на меня все свои брови и стал пучеглазым, как в
годы юности. Он продолжал вслед за мной:
- А Василий Розанов сказал: "У каждого в жизни есть своя Страстная
неделя". Вот и у тебя...
Вот и у меня, да, да, Павлик, у меня теперь Страстная неделя, и на ней
семь Страстных пятниц. Как славно! Кто он такой, этот Розанов?
Павлик ничего не ответил, он смешивал яды и химикалии и думал о чем-то
заветном.
- О чем ты думаешь? - спросил я его. Он и на это ничего не ответил, он
продолжал думать о заветном. Я взбесился и соскочил с пуфика.

3

Через полчаса, прощаясь с ним в дверях, я сжимал подмышкою три тома
Василия Розанова и вбивал бумажную пробку в бутыль с цикутой.
- Реакционер он, конечно, закоренелый?
- Еще бы!
- И ничего более оголтелого нет?
- Нет ничего более оголтелого.
- Более махрового, более одиозного - тоже нет?
- Махровее и одиознее некуда.
- Прелесть какая! Мракобес?
- "От мозга до костей" - как говорят девочки.
- И сгубил свою жизнь во имя религиозных химер?
- Сгубил. Царство ему небесное.
- Душка. Черносотенством, конечно, баловался, погромы и все такое?
- В какой-то степени - да.
- Волшебный человек! Как только у него хватило желчи и нервов, и
досуга! И ни одной мысли за всю жизнь?
- Одни измышления. И то лишь исключительно злопыхательского толка.
- И всю жизнь и после жизни - никакой известности?
- Никакой известности. Одна небезызвестность.
- Да, да, я слышал (погоди, Павлик, я сейчас иду), я слышал еще в
ранней юности от нашей наставницы Софии Соломоновны Гордо об этой ватаге
ренегатов, об этом гнусном компоте: Николай Греч, Николай Бердяев, Михаил
Катков, Константин Победоносцев "простер совиные крыла", Лев Шестов,
Дмитрий Мережковский, Фаддей Булгарин ("не то беда, что ты поляк"),
Константин Леонтьев, Алексей Суворин, Виктор Буренин "по Невскому бежит
собака", Сергей Булгаков и еще целая куча мародеров. Об этом созвездии
обскурантов, излучающем темный и пагубный свет, Павлик, я уже слышал от
моей наставницы Софии Соломоновны Гордо. Я имею понятие об этой банде.
- Да, славная женщина, София Соломоновна Гордо. Относительно "банды" я
не спорю. Это привычно и не оскорбляет слуха, не урони бутыль с цикутой, а
вот "созвездие" оскорбляет слух, - и непривычно, и неточно; Иоганн Кеплер
сказал: "Всякое созвездие ни больше, ни меньше, как случайная компания
звезд, ничего общего не имеющих ни по строению, ни по назначению, ни по