"Василий Васильевич Ершов. Летные дневники: часть первая" - читать интересную книгу автора

могу на рояле.

Мнением Садыкова я очень дорожу, и был рад показать ему товар лицом.
Правда, не обошлось без накладки.
Мы пришли за 10 минут до времени закрытия дверей, и пока раздевались,
то да се, двери закрыли, пора буксировать, земля торопит, - это же Москва...
а я не успел проверить АБСУ. Нет бы сказать: "минутку..." А я решил не
задерживать и выполнил проверку во время буксировки. Милейший Рауф
Нургатович не препятствовал.
Взлетели мы хорошо, в полете все было без отклонений. Я особо следил за
тем, чтобы совсем не было видно со стороны, что я вообще работаю штурвалом.
Акселерометр застыл на единице, плюс-минус 0,1. Ну, все было отлично.
На снижении, правда, сработала сигнализация предельной скорости - на
580, но я, зная, что предел 600, без паники уменьшил скорость, чтобы не
гудела сирена.
На посадке был приличный боковой ветер, болтанка; я справился, посадил
мягко.
Зарулили, я провел разбор, затем спросил замечания у проверяющего.
Садыков, как всегда, достал свою знаменитую записную книжку и начал не спеша
меня пороть. За проверку АБСУ на буксировке, за слабую организацию
предполетной подготовки. Все это обстоятельно, но доброжелательно. За
срабатывание сигнализации тоже оттянул: хоть и не превысили, но в
расшифровке команда прошла - это уже нарушение, придется отписываться.
Ну, и показалось ему, что резко ставлю малый газ перед приземлением. Но
в процессе разбора мы пришли к выводу, что запас скорости был, и чтобы не
перелететь, малый газ был поставлен вовремя. Последовала пара полезных
советов на этот случай.
Ну, а потом он сказал, что акт на проверку мне напишет, все хорошо.
Когда остались вдвоем, доверительно добавил, что мы, мол, знаем друг друга
давно и сами разберемся в ошибках.
Так что, мастер, в организации ты слаб, хотя летать вроде бы научился.
Глупо, конечно; давно, видимо, в Москву не летал, забыл, что там варежку не
разевай.
А все же полетом, пилотированием, я доволен.

Позавчера из резерва подняли на Москву вместо Ил-62. 164 пассажира,
топлива проходит 31,5, а надо 35 тонн: сильный ветер в нюх. Давай мы бегать,
искать, где бы подсесть на дозаправку. Перебрали варианты: погода позволяет
только в Челябинске и Тюмени. Запросили. Леша сбегал на самолет прекратить
заправку, чтобы не более 25 т. Пришел туда - она уже давно заправлена: 34 т.
Давай слив. Короче, бегали мы, бегали, ПДСП решила проще: сняли часть
пассажиров, чтобы без задержки. Мы полетели довольные: выспались и урвали
рейс.
В Москве заходил Леша. Погода была серенькая, нижний край 100 м,
видимость 1400. Я освободил себя для принятия решения в сложной обстановке,
да и надо давать человеку набивать руку в сложняке. Ну, он зашел хорошо, а
уж посадки я так и не ощутил. Было нечто трепетное, эфемерное: так нежно
ласкают друг друга губы влюбленных.
Потом поэзия кончилась: на полосе слякоть, и тормоза были просто лишним
грузом. Ну, почти. Кое-как срулили. Я восхитился посадкой вслух.