"Сергей Есин. Марбург " - читать интересную книгу автора

и считается - очень опасная, ротвеллер, но это не совсем так. Она задирает
только небольших собачек, от этого её и следует уберечь. Но что касается
больших собак, то наша собака Роза старается, идя рядом со мною на поводке,
их не замечать. Я, дескать, совсем не такая. Как уже было сказано, Роза
задирает только мелких собачек. Один раз, сорвавшись с цепочки, вернее
выдернув резким рывком поводок из моих рук, она потрепала соседскую чау-чау.
Ее хозяин позже пришел ко мне со счетами из ветеринарной лечебницы.
Роза обладает мирным характером, она перерожденка и, несмотря на свою
породу, в домашних условиях ведет себя как кошка. Она всех впускает в
квартиру, любого выпускает, за кусочек колбаски или корочку хлеба готова
продать хозяина и с кем угодно готова идти гулять. Гуляние - ее страсть,
здесь она звереет, изо всех сил тянет за поводок к лифту, а потом за поводок
же к выходной двери из дома. Однажды, когда Саломея, еще до своих операций,
выходила из дома и даже пыталась гулять с собакой, она (собака) так
стремительно вытащила ее, Саломею, из лифта, что та ударилась головой о
почтовый ящик, установленный внизу на лестничной площадке, да ударилась так
сильно, что возникла в пол-лица гематома, и врачи подозревали сотрясение
мозга.
Я одеваю на собаку ошейник и стараюсь не громыхать металличес-кой
дверью - в Москве у всех железные двери от воров, от жизни, от судьбы -
выхожу к лифту. Вырвавшись наконец на улицу и, как всегда, чуть ли не свалив
меня с ног в подъезде, Роза блаженно устраивается на газоне возле подъезда.
Ее тело обмякает от удовольствия, а глазки при этом лукаво поглядывают на
меня.
Художник Дега, в своих портретах лошадей и балерин умел очень
выразительно эстетизировать момент преодоления ими физиологичес-ких усилий.
Я не вижу мир так аналитично и резко. Мне кажется, что в любом, даже
отчаянном состоянии, женщины грациозны, если вписать их волшебную грацию в
обстоятельства. Не менее грациозной мне видится в этот момент удовлетворения
своей первой нужды и собака Роза. Бедненькая - она терпит двенадцать часов
подряд: первый раз я гуляю с ней в семь часов утра, а во второй в семь часов
вечера.
Мы путешествуем вокруг домов нашего московского микрорайона. Собаке
надо дать выгуляться. Целый день ей приходится находиться в сравнительно
небольшой, около восьмидесяти метров, квартире. Роза суетливо перебегает на
поводке с одной стороны дороги на другую. Она обнюхивает каждую кочку и
останавливается возле любой оградки, исследует каждую отдушину, ступеньку,
колеса стоящих во дворе с ночи машин. Более добродушного и любознательного
су-щества я не знаю. Собственно, кроме пищи и любви хозяев ей ничего не
надо. Но если хозяин один и не в духе, она готова потерпеть. Она складывает
ушки топориком и садится на пороге в кухню, в её "зоне". Она будет ждать
справедливости, будет ждать хозяйку. Са-ломея просто не может есть одна, как
бы она ни была голодна, всегда почти половину со своей тарелки отдает
собаке. В этом случае собака всегда сидит у её стула и выхватив из её рук
очеред-ной кусок, на лету проглотив, опять смотрит коричневыми, все
пони-мающими голодными глазами. Меня возмущает, что Саломея дает собаке еду
прямо из рук, позволяет облизывать ей ладони, чуть ли не разреша-ет ей
выхватывать куски прямо из тарелки. Меня это беспокоит, я понимаю, что
собака это собака, наша очаровательная собака - зверина, обожа-ющая помойки
и обнюхивающая все встреченные ей на пути мусорные баки. Саломее к ее