"Корреа Елена Эстрада. Дом с золотыми ставнями " - читать интересную книгу автора

Он всегда был моим любимцем, и ему всегда позволялось больше остальных.
За отцовскую стать и походку; за отцовскую насмешливость и бесстрашие, за
то, что когда Энрике ел хлеб семьи Вальдес в сиротском приюте, а Сесилия
нежилась в кружевных пеленках в доме родителей, он своей младенческой кровью
кормил комаров в болотах Сапаты, стирал до крови кожу на ногах, уходя вместе
с ними от погонь по каменистым ручьям Эскамбрая, сдирал живые лоскуты с
ладоней, натягивая канаты на корабле, несущем нас в землю обетованную, за
то, что хлебнул из горькой чаши вместе с моим молоком и рано узнал цену
всему, что имеет цену в нашей жизни.
- А что ты хотела, мама?
- Ничего особенного, сынок. Пусть он мне поможет, скажи, предстоит
большая писанина.
Вот склоняется солнце к закату, уже не чувствуется жары, хотя в воздухе
ни ветерка. Мой правнук, хорошенький паренек лет двадцати, с любопытством и
легким испугом таращит на меня круглые глаза. Дымится на столе кофейная
чашка, раскачивается качалка, веер в руках отливает перламутром. Как хорошо
жить и знать, что с тобой, в памяти твоей живут сотни жизней, и в твоей
власти выпустить их на волю, усадить за один стол с теми, кто родился много
лет спустя.
Скоро и я уйду из этого мира, не так уж важно куда - в царство Обатала
или Христа, который был тоже славный малый, - и моя тень сядет со всеми за
общий стол, и душа моя будет спокойна, потому что я расскажу одну лишь
правду.

Книга I ДОЧЬ КУЗНЕЦА.

Глава первая

Вот так, ясным днем, ничем не отличавшийся от тысяч других таких же, я
решила взяться за этот рассказ.
Я лишь приблизительно могу назвать дату, с которой начну. Год можно
определить точно - 1811-й. Что касается месяца, это был приблизительно конец
февраля или начало марта, - последние дни сухого сезона. Совсем немного
оставалось до большого празднества в честь Йемоо, - Той, Что В Голубых
Одеждах, что была моей защитницей, потому что я появилась на свет в разгар
приготовлений к подобному торжеству ровно за одиннадцать лет до того дня.
Так что точную дату я назвать не смогу, но это, по-моему, не так важно.
Если краски ярки, тени глубоки, а звуки резки, такой день сам ложится на
память, даже если не знать, под какой датой он числится в строгом календаре.
В этот точно не обозначенный день мы с братом вышли из ворот нашего
агболе, - жилища и крепости рода Тутуола. Огромный почти прямоугольный двор,
обнесенный высокими глинобитными стенами, к которым лепились жилища семей с
отдельными маленькими двориками. Род насчитывал более пятисот взрослых - это
был один из самых больших и влиятельных родов в городе Ибадане, род,
который, как и весь город, разбогател торговлей и ремеслом, в основном
кузнечным. Тутуола тоже был старинный род кузнецов, насчитывавший
шестнадцать поколений людей, знавшихся с огнем и железом, а стало быть, с
духами и со всякой нечистью и помыкавшие ими по своему желанию будто
домашними слугами. Люди верили в то, что чем искуснее кузнец, тем больше его
колдовская сила. Огеденгбе, наш отец, был один из лучших кузнецов города,