"Карит Этлар. Предводитель энгов " - читать интересную книгу автора

долгу перед капитаном Люкке.
- Без сомнения, - поддержал свою супругу король. - И я предоставляю
моей прекрасной королеве решить по ее усмотрению, как наилучшим образом
оплатить наш долг. Что до вас, господин ленсман, отложим на время этот
разговор. Если правда на вашей стороне, вы позднее получите удовлетворение,
какого вы потребуете.
- Ваше величество слишком милостивы ко мне, - ответил Брокенхус. -
После всего того, что мне пришлось здесь увидеть и услышать, я и сам начинаю
думать, что капитан Люкке прав, упрекая меня, что память моя служит мне так
же плохо, как и мои глаза.
Это самопожертвование ленсмана не осталось без награды, ибо впервые за
весь вечер королева благосклонно взглянула на него своими лучистыми глазами.

ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ЗАМКЕ НОЧЬЮ

Когда часы на башне замка пробили десять, король подал знак
расходиться. Фредерика Третьего и его супругу проводили в отведенные им
покои. В замке на ночной караул встали драгуны.
Проходя через прихожую, где Кай Люкке распределял посты между своими
солдатами, ленсман Олуф Брокенхус любезно поклонился капитану, будто совсем
забыл разыгравшуюся между ними сцену. Кай был весь еще полон впечатлениями
минувшего дня и счастьем, которое ему сулила милость королевы. Когда
Брокенхус поклонился ему, Кай вдруг почувствовал, как несправедливо поступил
со стариком, и ему захотелось загладить свою вину. Он нагнал ленсмана и,
коснувшись плеча Брокенхуса, окликнул его:
- Господин ленсман! Разрешите сказать вам два слова!
Брокенхус обернулся, и они вдвоем отошли к большой оконной нише, туда,
где их не могли услышать солдаты.
- Сегодня вечером я оскорбил вас, господин ленсман, - заговорил Кай. -
Я сейчас вспомнил, что получил ваше письмо именно в то самое время, как вы
сказали.
- А теперь вы решили оскорбить меня еще раз? - незлобиво спросил
Брокенхус.
- Нет, клянусь честью! Не думайте обо мне так дурно! Наоборот, я пришел
сказать, что я к вашим услугам.
- Что вы имеете в виду?
- Предложить вам удовлетворение, которое дворянин вправе потребовать у
другого дворянина.
- Ах, капитан Люкке! - с грустной улыбкой ответил Брокенхус. -
Взгляните на меня. Я седой старик, да вдобавок несчастный калека, - разве я
могу скрестить с вами шпагу? Было время, когда я был готов в любую минуту
решить спор обнаженным мечом, но время это давно миновало. Один из моих
врагов оставил эту мету на моем лбу, в поединке с ним я потерял свой правый
глаз, другой мой враг, менее ловкий, раздробил мне пулей колено. Будь мои
противники живы, они рассказали бы вам, что трусость не принадлежала к числу
моих пороков, по оба они умерли, и было это задолго до того, как вы
появились на свет, дорогой мой капитан! Сам я почти ослеп, но мне приходится
скрывать свои немощи, чтобы не потерять место ленсмана и не стать нищим.
Старость не радость, капитан Люкке! Приходится терпеть, когда тебя
оскорбляют, и благодарить тех, кто оскорбляет тебя меньше других.