"Александр Александрович Фадеев. Последний из удэге (Роман)" - читать интересную книгу автора

осветилось детской ослепительной улыбкой.
- Сынка?! У тебя! - воскликнул Мартемьянов. - Ну и Сарл! Да как же это
ты? Да ты расскажи, что там у вас...
- Нет, тебе первый кажи, - как можно? Тебе старшинка...
- Вот еще новости...
- Нет, нет, тебе первый, - смеясь, настаивал Сарл.
- Скажи, какой ранжир наводит! - сказал Мартемьянов, обернувшись к
Сереже и не скрывая удовольствия, которое доставила ему уважительность
Сарла.
И, сразу поважнев, - как всегда, когда дело касалось таких вещей,
которые сопряжены были с его должностью зампредревкома, - он стал пространно
рассказывать о предстоящем съезде. Сарл ни разу не перебил его. Несмотря на
живость, даже нервозность, которая угадывалась в нем по тому, как он теребил
пальцами шнурки своей рубахи, и по тому, как нервно подергивалась изредка
его щека, - он был, видно, сдержан и осторожен. Только когда Мартемьянов
сказал, что на съезде будут участвовать все народности, Сарл приподнял брови
и удовлетворенно чмокнул губами.
- Ай, хорошо, - сказал он, когда Мартемьянов кончил. - Его где буду -
Ольга или Скобеевка?
- Нет, в Скобеевке: в Ольге еще опасно все-таки...
- А удэге тоже могу посылай?
- Еще бы!
"Удэге?! - в изумлении чуть не воскликнул Сережа. Сердце его забилось.
- Так это удэге? Древний воинственный народ? В этой круглой шапочке, какие
носят все китайские лавочники?.. Нет, этого не может быть!.."
- Хунхуза?.. О-о, хунхуза много, - говорил Сарл в ответ на вопрос
Мартемьянова о хунхузах. - Нам в Инзалаза-гоу много людей ходи: корейца
ходи, гольда ходи, все проси помогай хунхуза дерись. Наша помогай. Наша
хунхуза не боится.
- И правильно! - воодушевился Мартемьянов. - И байту не надо платить...
Мы этот вопрос и на съезде постановим...
- Ай-э, разве наша плати? Тебе знай, удэге никогда не плати!
- А ты почему все китайское надел?
- Я в Шимынь ходи, панты продавай, на праздник чего-чего справил... -
Он кивнул на свою ношу и, вдруг заметив на себе пристальный взгляд Сережи,
недоверчиво покосился на него.
- Ты его не стесняйся, - сказал Мартемьянов. - Это знаешь кто? Его
батька людей лечит...
- Хо-о, людей лечи? - обрадовался Сарл. - Какой хороший люди!.. Ну,
тогда я все расскажи... Я разведка ходи, - сказал он таинственно и ткнул
пальцем по направлению к Ольге. - Ольга тогда еще белый сиди, а в Шимынь -
красный. А я из дому выходи, думай - Шимынь тоже белый. Я думай, белый
увидит: "А-а, удэге?" - Он сделал свирепые глаза и, издав почти
непередаваемый звук "х-хлик", чиркнул пальцем по горлу. - Ну, я - хитрый:
портки китайский надевай, рубашка китайский, шапка все равно китайский, я
знай, китайский люди много ходи, белый не тронет. Тебе понимай: китайское
лицо, удэгейское лицо совсем разный. Китайский глаза - все равно земля,
удэгейский - все равно трава. А белый ничего не знает. Его смотри: глаза
косой, шапка китайский, - значит, китайский люди. А ряшка его не разбирает.
Когда собака бежит, ряшка никто не разбирает... правда? А белый смотри -