"Джозеф Файндер. Инстинкт хищника" - читать интересную книгу автора

никакого внимания, хотя позже она утверждала, что среди гостей я показался
ей самым симпатичным, самым забавным и самым очаровательным. Ее можно было
понять - я только начал работать в Entronics, у меня еще горели глаза, и я
взахлеб рассказывал про свою новую работу. Ей понравилось, что я так увлечен
любимым делом. Она сказала, что я был словно глоток свежего воздуха среди
окружавших ее циников-мужчин с вечными сигаретами в зубах. Наверное, я
перегнул палку, рассказывая ей о своих далеко идущих планах и о том, сколько
денег я намереваюсь заработать через пять, а сколько - через десять лет. Но
она заглотила наживку. Потом она говорила, что я показался ей более
"реальным", чем большинство мужчин, с которыми ей довелось сталкиваться.
Ее не раздражали мои дурацкие оплошности - например, то, что по ошибке
я выпил воду из ее стакана. Она объяснила мне, что существуют правила
сервировки стола "от сухого к мокрому" - вода и вино размещаются справа от
тарелки, тогда как хлеб и другие сухие предметы - слева. Ее не смутило и то,
что я был неважным танцором, - ей это показалось милым, по крайней мере она
так сказала. На нашем третьем свидании, когда я пригласил ее подняться к
себе и включил "Болеро" Равеля, она засмеялась, приняв это за ироничную
шутку. Откуда мне было знать? Я думал, что "Болеро" - это просто
классический фон для секса, что-нибудь вроде Барри Уайта.
Ну а я родился в рубашке, хотя и без штанов. Очевидно, что Кейт вышла
за меня замуж не из-за денег - среди ее знакомых богатых женихов было
достаточно. Думаю, она решила, что я тот, кто сможет о ней позаботиться. Она
только что отошла от неудачного романа с одним из своих университетских
профессоров. Он был пафосным, смазливым типом, выдающимся знатоком
французской литературы в Гарварде и, как выяснилось, спал одновременно еще с
двумя женщинами. Позже Кейт призналась, что я показался ей "приземленным" и
непретенциозным - полной противоположностью ее витающему в облаках
любвеобильному светилу французского языка, седовласому папочке-профессору в
берете. Я же был харизматичным начинающим бизнесменом, влюбленным в свою
работу. Я мог дать ей ощущение безопасности и как минимум гарантировать
достойное существование. Она же могла посвятить себя семье и заниматься
чем-нибудь нематериально-художественным вроде ландшафтного дизайна или
преподавания литературы в престижном колледже. Вот такой был план. У нас
должно было быть трое детей и большой дом в респектабельном районе.
В плане не значился крошечный дом в колониальном стиле в дешевом районе
Бельмонта.
- Послушай, Кейт, - наконец произнес я после затянувшейся паузы, -
сегодня утром у меня интервью с Горди.
Ее лицо засияло. Такую улыбку я не видел уже несколько недель:
- Правда? Это же здорово!
- По правде говоря, думаю, у Тревора там все схвачено.
- Джейсон, не будь пессимистом.
- Я реалист. Тревор начал настоящую политическую кампанию в борьбе за
это место. Он заставляет своих прямых подчиненных звонить Горди и
рассказывать, как они хотят видеть на этой должности именно Тревора.
- Но Горди же прекрасно все это понимает.
- Наверняка. Но он любит, когда ему лижут задницу. Чем больше, тем
лучше.
- Тогда почему ты этим не занимаешься?
- Ненавижу лизоблюдство. Это дешево. И очень неискренне.