"Юрий Александрович Фанкин. Ястребиный князь (Повесть) " - читать интересную книгу автора

души побаивался живого Озера, сулящего столько тайн и неожиданностей.
Он так зримо представлял плывущего над Озером бело-рябого ястребиного
князя, что казалось, на его охотничью долю осталась какая-то малость -
увидеть вживе то, что давно стало знакомым и ожидаемым.
Полковник торопился: нужно было вовремя доспеть до старого привала на
Теплой заводи, где их, наверное, уже дожидался с запасом свежей рыбы
Витёк-Абориген, прибывающий на весеннюю охоту по перу из своей родной
Шумилихи, как правило, загодя, самотопом. Однако желанное Озеро как будто
загородилось от нетерпеливых охотников вязкими, в водяных колдобинах,
дорогами. Выбирая проезжую твердь, приходилось долго кружить, возвращаться
назад и снова рваться к приманчивой озерной светлыни, широко проступающей
сквозь обметанное скудной зеленью чернолесье.
- Что такое! - удивлялся Полковник, вглядываясь в грязное лобовое
стекло. - Куда подевалась Вамнинская дорога? Ничего не пойму.
- Леший водит! - говорил Полудин. Шутить-то он шутил, а глаза были
довольно серьезными.
Наконец-то обнаружилась старая, с неглубокой колеей Вамнинская дорога,
но ее на самом подъезде к Озеру перегородили две упавшие сосны. Пришлось
выйти из машины и за хвоистые космы оттаскивать выворотни в сторону.
- Леший набросал! - улыбался Полудин. Он с удовольствием ощущал, как от
его разгоряченных ладоней исходит острый скипидарный запах.
И все же, раздвигая встречные ветки, пролезли, пробились сквозь
древесную, казавшуюся нескончаемой теснину на озерный, залитый солнцем
взлобок. И так резво вкатились навстречу Озеру, что у Полудина даже сердце
екнуло: казалось, еще мгновенье, и машина, как заядлый, истосковавшийся по
купанию ныряльщик, бросится с прибрежной высоты в серую, играющую
серебряными барашками воду.
- Абориген где-то здесь! - сказал Полковник. Он сразу заметил
замызганную хозяйственную сумку Витька возле темной круговины кострища.
Полудин, не переставая улыбаться, выбрался из салона, спустил со смычка
прыгающую от счастья Квитку и, приблизившись к лысоватому, в красных
глинистых промывах обрыву, стал пристально, до светлых на-воротных слез
вглядываться в весеннее Озеро.
- О чем плачем? - спросил Полковник. - Птичку жалко?
Возле дальнего, затененного лесной грядой берега черными поплавками
покачивались утки. Они то и дело привставали на хвосте, суматошно взмахивали
крыльями, будто стараясь взлететь, и, связанные с Озером невидимыми путами,
продолжали оставаться на прежнем месте.
Полудин, словно гончак, ловил встречный ветер на чутье, и ему казалось,
что он слышит знобкий трепет утиных крыльев, шорканье утиных носов в ломкой
белесой осоке и страстное, зазывное жваканье селезня.
Он неотрывно смотрел на Озеро, и все же высокое небо напоминало о себе
солнечными искорками, вспыхивающими на гребне волн, облачными тенями,
проносившимися крылато по кисельной, еще не освободившейся от мутной взвеси
воде. Эти повторяющиеся крылатые движения - словно от гигантской пролетающей
птицы - заставили Полудина перевести взгляд в такую высь, которая была
недоступна чернёвым уткам и чирятам.
- Ты куда смотришь? Чего выглядываешь? - поинтересовался Полковник. Он,
не теряя времени, вытаскивал из багажника брезент и складные стульчики.
- Чего выглядываю? - переспросил Полудин и, обороняя сокровенное,