"Джозеф Шеридан Ле Фаню. Ребенок, похищенный фэйри" - читать интересную книгу автора

- Кто посмел остановить принцессу? - эхом откликнулись лакеи, бросив на
детей злобный взгляд через плечо и скрежеща зубами.
Дети так испугались, что только смотрели, раскрыв рот и побледнев, на
это невиданное зрелище. Но тут отворилось окно кареты и из глубины экипажа
раздался нежный голос, приказавший слугам замолчать и успокоивший детей.
Из окна им улыбалась прекрасная и необычайно "знатного вида" дама, их
тотчас очаровала странная прелесть ее пленительной улыбки.
- Кажется, у мальчика золотистые волосы, - проронила она, не сводя
больших, необыкновенно ясных глаз с Лиэма.
Окна и дверцы кареты были высокие и широкие, сделанные из прозрачного
стекла, и потому дети заметили внутри экипажа еще одну женщину, от вида
которой им сделалось не по себе.
Женщина эта была смуглая и черноволосая, с неестественно длинной шеей,
отягощенной множеством крупных разноцветных ожерелий, а голову ее украшал
шелковый, переливающийся всеми цветами радуги тюрбан, заколотый брошью в
виде золотой звезды.
Лицо ее, худое, с широкими скулами, напоминало обтянутый кожей череп,
глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит, а белки и крупные острые зубы
особенно выделялись на фоне смуглой пергаментной кожи. Заглянув через плечо
прекрасной дамы, она что-то прошептала ей на ухо.
- Да, у мальчика, кажется, золотистые волосы, - повторила та.
В ее голосе детям почудился звон серебряного колокольчика, ее улыбка
очаровывала и завлекала их, словно свет блуждающего огонька, и вот она уже
склонилась совсем низко, с невыразимой нежностью глядя на золотоволосого,
голубоглазого мальчика, а маленький Билли, завороженный ее прелестью,
улыбнулся ей в ответ, в свою очередь нежно и удивленно. Тогда прекрасная
дама нагнулась, протянула ему унизанные перстнями и браслетами руки, он в
свою очередь с радостью протянул ей маленькие ручки, и не успели дети и
глазом моргнуть, как она со словами: "Иди сюда, поцелуй меня, душенька" -
уже подняла его своими изящными, тонкими руками, легко, точно перышко,
посадила на колени и стала осыпать поцелуями.
Другие дети нимало не испугались и даже готовы были поменяться местами
со своим маленьким братцем, видя, какой благосклонности он удостоился. Одно
лишь настораживало и немного пугало их - "черная женщина", по-прежнему
выглядывавшая из-за плеча красавицы. Она поднесла к губам дорогой шелковый,
расшитый золотыми нитями платок и прикусила его зубами так, что детям
показалось, будто он, складка за складкой, медленно исчезает в ее широком
рту. Ее словно душил смех, она тщилась скрыть судорожное веселье,
сотрясавшее все ее тело, однако взгляд, устремленный поверх платка на детей,
выражал не веселье, а такую беспощадную, неумолимую жестокость, какой им
раньше видеть не приходилось.
Но дети едва замечали "черную женщину", они не могли оторвать глаз от
красавицы, а та все целовала и ласкала их маленького братца, а потом,
улыбаясь, протянула детям большое румяное яблоко и, когда карета медленно
тронулась, кивком пригласила детей взять яблоко и уронила его из окна.
Яблоко немного прокатилось по дороге, вдоль колес, дети кинулись за ним, и
тогда красавица бросила еще одно, а потом еще и еще. Однако ни одно яблоко
детям не досталось: едва брат или сестра, бежавшие за каретой, поднимали
катившееся по дороге яблоко, как оно выскальзывало из их рук и точно само
собою прыгало в яму или отскакивало в придорожную канаву, а подняв глаза,