"Марджори Фаррелл. Игра лорда Эшфорда" - читать интересную книгу автора

домом взяла на себя мать, так что Клодии просто нечего было делать. Поначалу
почти полное отсутствие обязанностей ее обрадовало, но со временем слишком
затянувшийся отдых стал надоедать. Ее потянуло к развлечениям. Можно было,
конечно, съездить в Фэрхейвен, чтобы развеяться. Марк много раз приглашал в
гости, но подобное времяпрепровождение ее не прельщало. Да и насчет
соблюдения приличий возникали сомнения. Они с Марком не только родственники,
но еще и ровесники.
В конечном счете Клодия решилась приобрести дом в городе, чтобы
проводить в Лондоне осень и весенний сезон. Родители были против, но она
оставалась непреклонна: как-никак, в тридцать четыре года надлежало и ей
наконец "выйти" в свет. Не в том дело, уговаривала она себя, что они с
Джастином бывали в Лондоне редко. И не ради поисков второго мужа идет она на
это. Просто впервые в жизни у нее есть все, чтобы жить и поступать так, как
ей хочется: она - свободна, ничем не связана, привлекательна. Пусть не
молода, зато очень богата.
И леди Фэрхейвен сразу же имела успех. Людям она нравилась всегда, и
уважали ее за то почтение, которое оказывала она своему пожилому супругу.
Однако Клодия всегда оставалась как бы в тени своего мужа. А теперь она сама
себе хозяйка, уверенная в себе и все еще способная очаровать и увлечь.
Прелести миниатюрной блондинки, пленившие когда-то покойного графа,
время почти не тронуло. Блондинка лишь повзрослела и выглядела более зрелой.
Морщинки на лице были едва заметны, а фигура почти не изменилась - она могла
бы носить те же наряды, которые носила в семнадцать лет.
- Да откуда у нее морщины возьмутся? - завидовала какая-нибудь светская
матрона, ровесница Клодии. - Джастин Хейлзуорт на руках ее носил. Она ему
балованной дочкой, а не женою была.
- И детей не было. Что ж с талией сделается? - в тон добавляла другая.
- Но отдайте ей должное: она не такая падкая на веселое житье, как леди
Монтегю, и не так о себе воображает. А могла бы. При таких-то деньгах, -
заступалась за Клодию третья.
Вся троица сходилась на том, что вдовы - они, конечно, вдовы и есть, но
леди Фэрхейвен предпочтительнее многих иных вдов.
И почтенных господ она сразу же заинтересовала. И мало кто, кроме
полковника Бланта или виконта Маргейта, тянулся к ней только из-за ее денег.
Был и юный Литтлфилд, только что появившийся в свете в качестве выпускника
Оксфордского университета. Он страстно влюбился в леди Фэрхейвен. Но в
начале сезона чаще всего ее сопровождал деверь, то есть Марк Хейлзуорт.
Первое время Клодию не удивляли его ухаживания. В конце концов, может
он позволить себе быть с нею любезным. Но вскоре, недели через две, она
заметила, что в вальсе он прижимает ее к себе чуть крепче, чем должно. А
наклоняя ее в танце, удерживает за талию так, как будто очень беспокоится о
ее удобстве и безопасности. Он как будто бы искренне проявлял к ней теплые
чувства, но Клодия ни капельки не верила Марку. И ничто в нем ее не
привлекало. Слава Богу, он уродился в мать, а не в кого-то из родни по
отцовской линии и не походил на Джастина. Ей никогда не нравилось ни его
тщедушное телосложение, ни его тонкогубое и какое-то угловатое лицо. Хотела
бы она знать, что у него на уме. Правда, об этом не так трудно догадаться.
Что может быть лучше, с точки зрения Марка, чем объединить графский титул с
огромным богатством? Ради этого можно и на вдове троюродного брата жениться.
Но, как это ни печально для Марка, за него она не пойдет. Даже если других