"Раян Фарукшин. Цикл произведений "Родина" " - читать интересную книгу автора

сообщил о командировке родителям. Лишний раз заставил их волноваться. Зря...
Муса! Айда пошли! Четыре доходит!
Смуглый коренастый парнишка, без движения сидевший на груде кирпичной
крошки под оконным проемом, нехотя встал. Небрежно встряхнув пыль с
выгоревшего камуфляжа, он подобрал лежавшую на обломках стройматериала
каску. Покрутив каску на ладони, Муса резким шлепком насадил ее на макушку
своей бритой "под ноль" головы. Подпрыгнув и похлопав себя по груди, он,
победоносно мыча, отозвался на мой клич:
У-у, понял, товарищ сержант. Не дурак.
Сомневаюсь.
В чем? В том, что понял, или в том, что не дурак? - рассмеялся Муса.
Муса в Грозном около двух месяцев. Он приехал защищать Родину из глухой
деревушки Южного Урала, из Башкортостана. Фамилия у него труднопроизносимая,
сам черт ногу сломит, а об имени я даже и не заикаюсь, он и сам, наверное,
не помнит, как его зовут "по паспорту". Ведь как только наивный башкирский
хлопец появился в нашей части, ротный тут же, за прущую из всех щелей
деревенскую простоту и неказистый "мусульманский" акцент, окрестил
новобранца Мусой. Муса на предложенное погоняло сразу не откликнулся, за что
лишился зуба. Меткий хук ротного заставил его стать Мусой минимум на два
года срочной. С ротным не поспоришь, это точно.
Мы вышли из укрытия и мелкими перебежками двинулись вперед. Я бежал
первым, рядовой, отставая на пару шагов и постоянно оглядываясь, вторым.
Несколько пуль со злостью пронеслись над моей головой и ударились в стену
соседнего здания. Я отчетливо видел новые выбоины на бетоне, но продолжил
движение. Беспрерывный двухнедельный обстрел наших позиций дал о себе знать
- чувство страха давно притупилось и, иногда, мы выделывали совершенно
необъяснимые для нормального человека выкрутасы, напрочь забывая о мерах
предосторожности. Пули, с бешеной скоростью разрезая воздух, проходили в
опасной близи, но я даже не думал об изменении маршрута движения.
Неприятный свист. "Ага", - промелькнула в мозгу мысль - "и минометы
подключили!" "Баб-ааах!" - рвануло где-то совсем близко. Но я, как старый
трамвай, упорно не хотел сворачивать с рельсов и несся вперед. Минометный
огонь заметно усилился. Поливали обильно. Как хороший садовод не жалеет воды
для любимых грядок, так и нохчи не жалеют мин для ненавистных федералов.
"Если слышишь свист, значит, мины пролетают мимо" - вспомнил я старую
армейскую мудрость. Свист я слышал явно, поэтому и не сомневался, что мимо.
Но мимо меня - не значит мимо всех. Послышались вопли раненых. Вдруг,
различив в общей какофонии звуков крик Мусы, я резко остановился и
обернулся. Муса, сильно прихрамывая на левую ногу и отчаянно бубня
проклятия, улепетывал обратно в укрытие. До меня не сразу дошло, что
рядового ранило, поэтому я, подозревая его в элементарной трусости,
инстинктивно рявкнул: "Э, хитрый башкиренок, ты че вытворяешь? Куда ты
прешь, а?" Ответа я, естественно, не услышал, Муса уже скрылся из виду.
Через мгновение, откуда-то с неба, на меня полилась теплая вода, и мне
сделалось невероятно тепло и хорошо. Только вода, почему-то оказалась
красной и липкой, и попадала лишь на плечо. Блаженно улыбаясь, я поднял
правую руку и помахал ею в разные стороны. Вроде, все нормально,
единственное исключение - камуфляж, почему-то перекрашенный из защитного в
темно-красный цвет. Опуская руку, я нечаянно чиркнул рукавом по голове.
Слегка задел. А показалось, что со всего маха ударил кирпичом. В голове