"Джон Фаулз. Бедный Коко" - читать интересную книгу автораникогда не казалось подходящим, так как клопики хотя бы обладают
определенной степенью быстроты и подвижности, а я всегда был лишен даже такой компенсации за щуплое телосложение и полное отсутствие "мускулов". Лишь относительно недавно я преодолел семейную убежденность, что мне суждена ранняя смерть. Мне нравится приравнивать себя - исключительно в физическом отношении - к Попу, Канту и Вольтеру. Я просто стараюсь объяснить здесь, почему я ничего не предпринимал. Не столько из страха избиения или смерти, сколько из-за сознания, что любая попытка, которая могла бы навлечь их на меня, заранее обречена на неудачу. А в придачу - ощущение плодотворной сосредоточенности, про которую я только что упомянул, - она была залогом пока еще энергичной интеллектуальной жизни впереди. Меня снедало такое желание завершить последний вариант, вернуть моего интереснейшего и все еще недооцениваемого подопечного к жизни на элегантных страницах. Я редко испытывал подобную уверенность на последней четверти завершения книги, и теперь, сидя на кровати, я исполнился равной решимости не допустить, чтобы эта абсурдная ситуация помешала мне довести мою книгу до ее полного завершения. Но дилемма оставалась мучительной. Я с секунды на секунду ожидал услышать поднимающиеся по лестнице шаги. Затем донесся новый звук, и сердце у меня подпрыгнуло от неожиданного облегчения - этот звук я сумел определить. Дверь коттеджа изнутри запиралась деревянной щеколдой. Был еще засов, который открывался бесшумно. Но щеколду немного заедало, и она щелкала, когда ее с некоторым усилием поднимали. Это щелканье я и услышал. К моей пущей радости следующий звук донесся снаружи. Я узнал поскрипывание калитки, которая вела из узкого палисадника на дорогу. Казалось, против всех какое побуждение заставило меня подойти к окну спальни. Ведь снаружи было уже очень темно, когда я, перед тем, как лечь спать, вышел на крыльцо глотнуть свежего воздуха с приятным чувством незаконного собственничества, возникающим у людей, которым предоставили дом в пользование. Даже в разгар дня моя близорукость поставила бы под сомнение точность того, что я увидел бы. Но что-то во мне жаждало успеть заметить темный силуэт... уж не знаю почему. Может быть, чтобы окончательно увериться, что меня оставили в покое. И я осторожненько выглянул в оконце, выходившее на дорогу позади коттеджа. Я полагал, что не смогу разглядеть практически ничего, но, к моему удивлению и испугу, там все было видно очень ясно. И по очень простой причине. Свет в гостиной внизу выключен не был. Я разглядел белые досточки калитки, но не обнаружил никаких признаков человека, покинувшего коттедж. Несколько секунд царила полная тишина. Затем стукнула закрывающаяся дверца машины - негромко, осторожно, но не с той абсолютной осторожностью, которая указывала бы, что тот, кто ее закрыл, подозревает о моем присутствии в доме. Я рискнул совсем отдернуть занавеску, но легковая машина, фургон или что там еще могло быть, заслонялась купой разросшегося остролиста, которому коттедж был обязан своим названием. Меня несколько удивило, что машина подъехала и припарковалась там, не разбудив меня. Но дорога у коттеджа полого поднималась вверх. И вполне вероятно, под уклон машина катилась с выключенным мотором. Я не знал, что подумать. Захлопнувшаяся дверца указывала на отъезд. Но горящий свет - ни один вор, даже самый глупый, не допустил бы подобного промаха... если он действительно собирался покинуть место преступления. Я |
|
|