"Павел Ильич Федоров. В августовских лесах (про войну)" - читать интересную книгу автора

узнал девушку.
- А вас там ищут, - запинаясь, проговорил Магницкий, совсем не
ожидавший встретить здесь Галину. - Вас Ганна кличет, а вы тут...
Извините, товарищ политрук, у меня до вас дело.
Увидев Магницкого, Галина вздрогнула и невольно прижалась к спинке
дивана. Ей почудилось, что вот сейчас откроется дверь и с криком ворвется
мать. За ней появится отец, сурово на нее посмотрит и потребует, чтобы она
шла сейчас же домой. При этой мысли даже и майор показался ей не таким уж
грозным и строгим. Галина растерянно оглянулась. Костя ушел умываться.
Ушел и политрук Шарипов вместе с Иваном Магницким. В комнате остался
только майор. Посапывая своим большущим носом, он курил толстую папиросу,
потом начал расспрашивать, что она умеет делать и чем думает заняться,
когда выйдет замуж. Галина немного успокоилась. Краснея и смущаясь, она
рассказала майору, что умеет и жать, и косить, и разводить цветы, и хорошо
знает, как надо стряпать из картошки белорусские лапуны. От ее ответов
майор, как показалось Галине, подобрел.
Вернулся Шарипов, и гости по приглашению Клавдии Федоровны уселись за
стол.
Как ни старалась хозяйка развеселить и оживить это маленькое скромное
застолье, но это ей не удавалось.
Шарипов сидел как на иголках, то и дело посматривая на часы. Он с
нетерпением ожидал сообщений от Усова. Майор Рубцов, выпив две рюмки
настойки, закусывал, сосредоточенно о чем-то думая, и, изредка поворачивая
голову, украдкой рассматривал розовую от смущения невесту.
Костя с душевным огорчением думал, что, не будь здесь его угрюмого
начальника, все бы было хорошо и только он, майор Рубцов, своим мрачным
видом и ледяной неприступностью заморозил всю компанию. Рубцов, по мнению
Кости, молчал и пыжился, как сибирский медведь. Недаром и родился-то он
где-то в глухой уссурийской тайге.
Все шло совсем не так, как предполагала добрая и гостеприимная
хозяйка, тяготившаяся этой неловкостью больше всех.
В открытые окна уже вползали сумерки, и в комнате установилась
скучная, давившая гостей тишина. Только было слышно, как тяжело дышал
грузный Рубцов. Со двора доносились крики и веселый смех играющих детей.
Скоро должен был уйти политрук Шарипов. Подходило время отдачи боевого
приказа на охрану государственных границ.
Наступал ласковый, прохладный осенний вечер. От прикосновения легкого
ветерка с чуть слышным звоном падали с деревьев сухие листья.
- Ну-ка, хозяюшка, налей-ка еще по одной, по последней, - неожиданно
для всех попросил Зиновий Владимирович и, взяв рюмку, поднялся. -
Разрешите мне все-таки воспользоваться правом посаженого отца и от чистого
сердца поздравить молодых... Решение их, я вижу, серьезно, но только, как
и всякие молодые, неопытные люди, они не продумали своих поступков до
конца...
Рубцов замолчал и тяжело передохнул, словно на его плечах был
непомерный груз; тяжелым взглядом своих маленьких серых глаз он обвел
гостей.
- По выражению ваших лиц и снисходительным улыбкам я вижу и чувствую,
что вы сейчас думаете: Рубцов, мол, пожилой и странный человек, не
понимает молодости и говорит не то, что обычно говорят в таких случаях.