"Мэри Фитт. Смерть и самый короткий день ("Суперинтендант Маллет и доктор Фицбраун" #2) " - читать интересную книгу автора

который так пленял Чарли. Валентин признавался себе, что смотрел на нее
сквозь застилающую глаза пелену ревности. Он очень любил Чарли,
воспитывавшего его после смерти их отца. Они собирались стать деловыми
партнерами, когда Валентин приобретет должную квалификацию.
Валентин видел, что мать испытывает глубокую неприязнь к Еве и страх
перед ней. Разумеется, влюбленный Чарли не замечал ничего. "Эта девушка его
околдовала,- однажды сказала Валентину мать.- Она погубит его". Вскоре
старая миссис Полл умерла, а Валентин эмигрировал в Австралию перед
свадьбой брата. Очевидно, Чарли подарил Еве материнские рубины, которые
оказались ей к лицу.
Думая об этих событиях, Валентин признавал, что он и его мать могли
быть несправедливы. Они видели в Еве только угрозу их счастью и
безопасности, которые зависели от Чарли, подававшего большие надежды. Уже
тогда поговаривали, что, когда придет время сооружать новый мост,
проектировать его будет Чарли Полл. Их матери казалось нечестным, что
другая женщина пожинает плоды того, что она считала своим трудом. Валентин
понимал, что миссис Полл была ревнивой, властной и неспособной судить
беспристрастно, когда задевались ее интересы. А Ева не принадлежала к
женщинам, которые могут терпеть чье-либо влияние, кроме своего
собственного. Они с миссис Полл были обречены на конфликты, так как слишком
походили друг на друга. Возможно, именно поэтому Чарли так влюбился в нее,
а рубины его матери так хорошо подошли Еве.
"Я тоже не мог судить справедливо,- думал Валентин.- Я смотрел на
ситуацию с точки зрения моей матери. Но, в отличие от нее, я не ненавидел
Еву. Хотя я боялся ее, но она привлекала меня даже тогда. Возможно, меня
бесило не то, что Ева заполучила Чарли, а то, что он заполучил ее. Помню,
по сравнению с ней все другие девушки казались мне невзрачными. К тому же
она перенесла большое горе - потеряла жениха во Франции в начале войны...
Ну конечно!" Ему припомнились обрывки вчерашних разговоров. Двусмысленные
слова Джона Скуна: "Разве вы не знаете, что ваш брат Чарли умыкнул ее у
моего брата Харолда? Так что теперь моя очередь". Злобная вспышка юной
Джози: "Сначала она была помолвлена с дядей Харолдом. Потом, когда он был
во Франции, она бросила его ради Чарли Полла, а когда дядя Харолд погиб,
вышла за Чарли". И наконец, тихий, красивый голос Евы: "Когда-то я была
помолвлена со старшим сыном сэра Джорджа, который погиб на войне... Для
меня не имеет значения, где жить... теперь".
О ком же она горевала? Всегда о последнем - или всегда о первом?
Вместе с этим вопросом ему в голову пришло еще одно воспоминание - о
ссоре или, по крайней мере, о разногласиях между их матерью и Чарли. Это
казалось невероятным: Чарли был настолько весел и добродушен, что его
невозможно было вообразить ссорящимся с кем бы то ни было.
После стольких лет Валентин не мог вспомнить точную причину ссоры - он
лишь знал, что это касалось Евы и что мать потерпела полное поражение. Быть
может, миссис Полл выразила сомнение насчет искренности горя Евы по
погибшему жениху? Да, кажется, так и было. Валентин четко представлял себе
Чарли с раскрасневшимся лицом и сверкающими на солнце волосами, как у
нордического героя - хотя он был слишком беспечным, жизнерадостным и, даже
в том возрасте, посреди второго десятка, слишком толстым, чтобы сравнивать
его с Зигфридом или Лоэнгрином {Герои одноименных опер Рихарда Вагнера}.
Но, защищая Еву, Чарли преображался, угрожая мечом даже матери, которая