"Джейн Фэйзер. Изумрудный лебедь " - читать интересную книгу автора

тела голос девушки был на удивление низким и сильным, очень красивым, и
переливы его были мелодичны, как журчание ручья. Гарет нашел его весьма
привлекательным. Она говорила по-английски с акцентом, но таким слабым, что
происхождение его было трудно установить.
Внезапно обезьянка принялась отплясывать на ее плече какой-то безумный
танец, без передышки треща при этом на каком-то тарабарском языке, как один
из злополучных обитателей Бедлама, и указывая своим тощим пальцем на
подмостки.
- О Боже! - пробормотала девушка. - Я ведь знала, что мне надо
держаться потише.
Гарет заметил, что она смотрит на появившуюся откуда ни возьмись
великаншу в ярком красно-коричневом платье. Голова женщины, казалось,
возвышалась над огромным, как колесо телеги, пышным жабо и была увенчана
широкополой бархатной шляпой, завязанной шелковыми лентами под двойным
подбородком. На шляпе от легкого морского ветерка весело покачивались
золотистые перья.
- Миранда! - Голос великанши оказался под стать ее внешности. Он был
мощным и зычным, и говорила она с сильным акцентом. Она огляделась и снова
крикнула: - Миранда!
- О Боже! - повторила девушка со стоном.
Обезьянка спрыгнула на землю, а девушка попыталась спрятаться за
спиной Гарета. Она встревоженно зашептала ему на ухо:
- Вы очень обяжете меня, милорд, если постоите некоторое время
неподвижно, пока она не уйдет.
Гарету было очень трудно сохранить серьезный вид, но он все же
попытался остаться совершенно неподвижным и лишь порывисто вздохнул,
почувствовав, как к его спине под плащом прижалось теплое тело. У него
возникло ощущение, будто его тень внезапно ожила, но потом испугалась
чего-то и спряталась под плащ. Но так как это была лишь тень, на его алом
шелковом плаще не образовалось ни морщинки, и складки его продолжали
спускаться так же, как прежде. В то же время тень эта была весьма реальной
и плотской, что вызвало чувственный отклик его тела.
Обезьянка запрыгала перед великаншей, потом принялась приплясывать и
что-то верещать, громко и пронзительно. Женщина снова взревела и взмахнула
сучковатой дубинкой. Чип оскалил желтые зубы и нырнул в толпу. Женщина,
размахивая палкой, бросилась в погоню.
Конечно, обезьянку она не поймала, только рассмешила зрителей. Однако,
размышлял Гарет, свое дело зверек сделал - отвлек внимание великанши от
своей хозяйки.
- Благодарю, милорд, - прошептала девушка, выскальзывая из-под его
плаща и облегченно вздыхая. - Мне сейчас очень не хочется, чтобы меня
поймала мама Гертруда. Она добрейшая женщина на свете, но почему-то
уверена, что я непременно стану партнершей ее сына. Люк - добрый малый, но
никто, кроме Фреда, его не слушает. Я ни за что бы не вышла за него замуж,
а тем более не стала бы выступать с ним вместе.
- Счастлив, что смог быть вам полезен, - холодно проговорил Гарет,
ничего не поняв из ее объяснений. И он никак не мог уяснить, почему
близость этого жалкого существа вызвала в нем столь сильный чувственный
отклик.
Миранда огляделась. Толпа забеспокоилась, а музыканты и жонглеры,