"Марк Минуций Феликс. Октавий " - читать интересную книгу автора

отвергнуть, чем рассуждать о предметах спорных. Итак, нам нужно
остерегаться, чтобы не питать ненависти ко всем рассуждениям, как бывает со
многими простыми людьми которые доходят до отвращения и ненависти ко всем
людям, Люди слишком доверчивые попадают в ловушку тем, которые им кажутся
хорошими людьми, потом узнав такую ошибку, они становятся подозрительными ко
всем, и боятся даже, как худых людей, тех, кого могли бы считать хорошими
людьми. Так как во всяком спорном деле, встречаются два обстоятельства: с
одной стороны истина по большей части бывает темна, а с другой удивительная
тонкость речи при обилии слов принимает вид основательного доказательства,
то мы будем внимательны и, по возможности, тщательно взвесим то и другое для
того, чтобы хотя и похвалить искусство, но избрать, одобрить и принять
только истину.


XV

- Ты, - сказал мне Цецилий, - не исполняешь долга справедливого судьи.
Мне очень обидно, что при начале важного спора ты подрываешь силу моей речи,
между тем как Октавий готовится только говорить.
- Если он может, - отвечал я, - пусть обдумывает ее; но замечания, за
которые меня упрекает, я предложил для общей пользы, если не ошибаюсь, для
того, чтобы по тщательном испытании произнести приговор, основываясь не на
красоте речи, но на твердости самого дела. Но не следует более развлекать
внимание твоею жалобою, а нужно в совершенном молчании выслушать ответ
нашего Октавия, который уже с нетерпением ждет своей очереди.


XVI

- Я буду говорить, - начал Октавий, - сколько мне позволять силы; ты же
должен соединиться со мной для того, чтобы правдивыми словами, как чистою
водою смыть черные пятна поруганий на нас. Я не скрою, что еще с самого
начала была мне заметна неопределенность и шаткость в мнениях любезного
Цецилия, так, что трудно решить затмилась ли твоя ученость, или она
пошатнулась вследствие заблуждения. То он говорил, что верит в богов, то
выражал сомнение о них, так, что неопределенность его положения не дает
твердой опоры для моего ответа. Я не верю, и не хочу думать, чтобы мой
Цецилий позволит себе это с лукавым намерением: простота его характера не
мирится с такою хитростью. Что же? Как незнающий истинной дороги
останавливается в недоумении там, где одна дорога разветвляется на многие, и
не решается ни признать все верными, ни выбрать какую-нибудь одну, так не
имеющий твердого суждения об истине развлекается и колеблется в своих
мыслях, когда в нем посеяно сомнение. И нисколько не удивительно, что
Цецилий часто впадает в противоречия, и колеблется между мнениями
противоположными одно другому. Чтобы этого более не было, я постараюсь его
убедить и опровергнуть все его слова, как ни многоразличны они. Как скоро
будет утверждена и доказана одна истина, то не будет места сомнению и
колебаниям относительно прочих. Мой брат высказал, что ему противно,
возмутительно и больно то, что неученые бедные, неискусные (христиане)
берутся рассуждать о вещах небесных; но он должен бы подумать, что все люди,