"Федерико Феллини. Джульетта " - читать интересную книгу автора

какой-то иной, более важный и глубокий смысл?
Мне кажется, второй вариант правдоподобнее по ряду причин.
Хотя Кезич и пытается доказать, что фильм никак не был связан с
Джульеттой Мазиной, приводя в доказательство ее же мнение, тем не менее, я
полагаю, что этот фильм, как и многие другие, начиная с "Дороги" и "Ночей
Кабирии" вплоть до "Джинджер и Фред", Феллини задумывал и пытался
реализовать, представляя в главной роли свою жену и любимую
актрису -Джульетту. В давней беседе с Кезичем Феллини признался: "Фильм
родился как фильм о Джульетте и для Джульетты. Мы его вынашивали очень
долго - еще со времени "Дороги". Больше, чем простым желанием поставить еще
один фильм с Джульеттой, я руководствовался интуицией; я чувствовал, что мое
намерение использовать кино как инструмент, способный проникнуть сквозь
оболочку реального, лучше всех способна осуществить Джульетта".
Разумеется, Феллини не "списывал" образ "Джульетты" со своей жены.
Естественно, она не могла быть прототипом недалекой, простодушной, даже в
чем-то примитивной, робкой и закомплексованной Джульетты из повести и
фильма. Но как талантливый режиссер и самый близкий Джульетте человек
Феллини понимал, что никто из известных ему актрис не сможет лучше Мазины
сыграть роль Джульетты - достоверность персонажа могла родиться как раз из
их почти полной несовместимости и несходства, а актерская удача при
исполнении столь трудной роли, как признала сама Мазина,- "из
подсознательной самозащиты против того, чем я могла бы стать, не будь у меня
такого характера". В этом Джульетта Мазина была похожа на своего
мужа -Феллини, а Феллини - на нее. Ведь не случайно самый выдержанный в
стилистическом отношении фильм "Казанова Федерико Феллини" родился из
непримиримой ненависти Феллини к авантюристу Казанове и к головокружительной
"пустоте" его богатой однообразными приключениями жизни.
А вот с чем нельзя не согласиться, так это с еще одним утверждением
Мазины, приведенным Кезичем. "В сущности, все персонажи, которых я
играла,-не Джульетта Мазина, а по большей части сам Федерико. Кабирия - это
Федерико. И "Дорогу" не понять, не догадавшись, что Джельсомина, Дзампано и
Матто - один и тот же человек. Конечно, местами можно найти что-то от меня и
от других, но по сути дела все персонажи Федерико - это его автопортреты".
Феллини вкладывал себя, свою душу, в создававшиеся им образы. В этом смысле
все его ленты - подлинно "авторские": они являются воплощением его чувств,
идей, созерцаний и размышлений. Видимо, не случайно, сотворенные им фильмы
представлялись Феллини чем-то единым целым. "Мне кажется, что я всегда
снимал один и тот же фильм; речь идет о зрительных образах, самом
изображении, и только о них, их я снимал, используя один и тот же материал,
но, возможно, каждый раз руководствуясь иной точкой зрения".
Один из наших критиков обвинял коллег в том, что они "очень уж
простодушно верят уклончивым или шутливым фразам Феллини по поводу его
воспоминаний. Почему-то людям не приходит в голову, что тем самым мастер
просто брал ответственность на себя. Дескать, это всего лишь мой личный
опыт, моя вина, мои воспоминания...". Надо ли напоминать этому критику, что
в каждой шутке и даже в "уклончивой фразе" есть доля истины, особенно, если
"шутит" такой мастер, как Феллини? А если напомнить еще и о том, что для
Феллини единственной ответственностью была ответственность "избегать
приблизительности, являющейся самым прямым порождением невежества и
глупости", то станет ясно, что нам следует все-таки "простодушно верить"