"Федерико Феллини. Делать фильм " - читать интересную книгу автора

мужчина, добиваясь от нее поступков и взглядов, насилующих ее естество; он
злоупотребляет ее чувствительностью, ее уступчивостью, ее врожденным
стремлением нравиться, угождать, позволять себя "лепить", превращаться в
чье-то зеркало". Так говорит наш герой. Можно бы, конечно, придумать еще
какой-нибудь персонажик, женщину, которая опровергает все это, как например,
одна девушка, спросившая меня недавно: "Синьор Феллини, вы делаете фильмы
только о проститутках? Неужели вам ни разу не встретилась труженица,
интеллектуалка, рабочая - в общем, настоящая, нормальная женщина? А, синьор
Феллини?" Я немного растерялся, наверное, еще и потому, что девушка была
прехорошенькая. Она сказала, что напишет мне письмо. Наверное, попросит
какую-нибудь роль.
Но вернемся к фильму. Плохо, что я еще не решил, чем занимается наш
герой, какая у него профессия. Я не знаю, кто он, и оттого все выглядит
обрывочным, бескровным.
Запутавшийся приятель. Это интеллектуал лет шестидесяти. Можешь
вообразить его себе каким угодно. Он образован, хорошо воспитан, остроумен.
Пусть наш герой встретится с ним ну хотя бы в курортном бассейне. Приятель,
поддавшись на уговоры и шуточки (прямо скажем, жестокие) группы парней,
прыгает с вышки и сильно ударяется животом о воду. Из бассейна он выходит
очень бледный, прихрамывая.
В Кьянчано этот человек приехал со своей юной подругой: ради нее он
оставил жену, с которой прожил сорок лет. Девица завлекла его всякими
интеллектуально-эротическими штучками. Она гримируется так, чтобы походить
на мертвеца. Даже кусок обычной пиццы, политой томатным соусом, вызывает у
нее нездоровое удивление. "Ах, какие краски! - восклицает она.- Просто
умопомрачительно!.." Это законченная дрянь, которая во что бы то ни стало
хочет казаться оригинальной, озабоченной серьезными проблемами и к тому же
милой шалуньей,- в общем, личностью очень интересной. Нужны примеры? Таких
девиц сколько угодно в мире кино, да ты и сам их прекрасно знаешь (вот тебе
имена двух-трех таких кривляк).
Через пару дней наш герой идет навестить своего погрязшего в грехе
приятеля, которого после того неудачного прыжка в воду уложили в постель. В
комнате полно всевозможных лекарств и приспособлений для лечебной
гимнастики. В разговоре с нашим героем запутавшийся приятель всячески
старается подчеркнуть преимущества своего положения. "Я понимаю,- говорит
он, - что могу показаться даже смешным. Но главное - мне на все наплевать, я
счастлив, я упиваюсь жизнью день за днем, а что до моей подруги - поверь,
она совершенно необыкновенная...". Эта "необыкновенная" девица тоже здесь: в
легкой пижамке растянулась она на кровати и, в то время как любовник ласково
гладит ее по голове, смотрит нашему герою прямо в глаза, стараясь придать
своему взгляду искренность - такую же фальшивую, как и все остальное,- и
подтверждает: "Да, мы так счастливы..."
Чета телепатов - Морис и Майя. Ночью курортный городок претерпевает еще
одно превращение, становясь огромным и мрачным ночным клубом, в котором
можно потанцевать или посмотреть выступление эстрадных артистов.
Однажды вечером наш герой присутствует на сеансе телепатии, который его
забавляет и даже волнует. В центре площадки спиной к публике с завязанными
глазами стоит Майя. Она читает мысли своего партнера, громко выкрикивая
слова в микрофон. Морис в это время ходит от столика к столику, берет у
зрителей то часы (Майя должна угадать, какой они марки), то визитную