"Ю.Г.Фельштинский. Протоколы заседаний ЦК Партии социалистов-революционеров " - читать интересную книгу автора

командиров, частью - советскими, партийными и национально-революционными
организациями, распропагандировавшими и разложившими ударные отряды,
двинутые Корниловым на Петроград. Это было сделано без большого труда ввиду
единодушного массового настроения, возбужденного повсюду известием о
готовящемся перевороте в пользу единоличной диктатуры. Трудно было другое,
удержать этот взрыв массовой ненависти и гнева в границах, помешать ему
вылиться в оргию стихийных самосудов чуть не против всего командного
состава, подозреваемого во внутренней солидарности с генералом Корниловым.
В то время, как на всем фронте мятеж ликвидировался "самотеком", а на
ставку, где был центр руководства мятежом, уже двигались по соглашению с
советами военные отряды самочинно выступавших на стороне правительства
полковника Короткова37 и генерала Верховского38, чтобы завершить поражение
мятежников и взять в плен главных их руководителей, - министр-президент
остановил их движение. Дело в том, что как раз в этот момент он являлся
точкою приложения всевозможных партийно-политических воздействий и
участником бесчисленных переговоров. Большинство политических деятелей,
принадлежащих к кадетской партии, к составу бывших Государственных дум39, к
торгово-промышленной и земско-городской среде, сначала с тайной радостью
ждавшее победы Корнилова, впоследствии, когда стало ясно, что его поход на
Петроград - холостой выстрел, принялись изо всей мочи доказывать, что
никакого мятежа в сущности и не было, а произошло лишь грандиозное
недоразумение между главнокомандующим и министром-президентом, что они друг
друга "не так поняли", и что, поэтому, нужно только им друг с другом при
чьем-то умелом посредничестве объясниться, и весь инцидент будет
ликвидирован совершенно мирным путем. Недостатка в посредниках не было, и,
наконец, Керенский до известной степени поддался уговорам. В ставку был
послан генерал Алексеев40, которого первоначально заговорщики намечали своим
шефом, но который отказался в пользу более молодого и энергичного Корнилова.
Алексеев сговорился со своими вчерашними единомышленниками и союзниками о
своего рода "самоаресте" последних. Над ними началось следствие, причем
председателем Верховной следственной комиссии был назначен фон Раупах41, о
котором недавно стало известно, что он сам был лидером одной из тайных
организаций, принявшей Корнилова как кандидата в диктаторы, и прикрывавшейся
невинно звучащим именем "Республиканского центра". Собранные в Быхове
арестованные по делу Корнилова окарауливались преданными последнему
текинцами42, совершенно свободно сносились со своими единомышленниками на
воле и впоследствии в своих мемуарах рассказывали, что, если бы хотели,
могли бы сами арестовать Керенского, когда он во время поездки по фронту
посетил Быхов. Корнилов, в сущности, даже не был допрошен следственной
комиссией, но ему было предоставлено самому написать свои показания о деле;
и это "показание" было немедленно передано для опубликования в кадетской и
еще более правой прессе. То же было сделано и по отношению ко всем другим
крупным обвиняемым и свидетелям, показывавшим в их защиту. Что касается
отряда, шедшего по приказу Корнилова занимать Петроград, то когда его
начальник, генерал Крымов 43, покончил с собою самоубийством, а
солдаты громко стали требовать суда над командным составом, едва не
превратившим их в пушечное мясо гражданской войны, - то Керенский резко
оборвал речь их представителя, принял командный состав под свою защиту и
обласкал его...
Такой оборот дела произвел в лагере демократии новое волнение. Явилось