"Лион Фейхтвангер. Еврей Зюсс" - читать интересную книгу автора

После долгого пути он прежде всего выкупался, велел лейб-гусару Нейферу
натереть ему настоями хромую ногу - воспоминание о битве при Кассано - и
уселся у окна в шлафроке, весело болтая с камердинером, меж тем как
чернокожий примостился у его ног.
Жизнь порядком потрепала принца. С двенадцатилетнего возраста он был
солдатом, дрался в Германии, в Италии, в Нидерландах, в Венгрии и Сербии.
После принца Евгения, которому он был предан душой, он считался первым
полководцем империи. В Венеции и в Вене он прошел школу высшего светского
тона, а обходительность манер, добродушный, несколько грубоватый юмор
снискали ему любовь женщин, собутыльников и охотничьей братии. Он достиг
всего, что достижимо для захудалого отпрыска побочной княжеской ветви. Он
- близкий друг принца Евгения, действительный тайный советник, имперский
фельдмаршал, наместник его величества в Белграде и во всем Сербском
королевстве, шеф двух имперских полков, кавалер Золотого руна (*15).
В Белграде его постоянно окружал хоровод офицеров и женщин. Ему по душе
была бесшабашная жизнь, превращавшая Белградскую крепость в походный
лагерь, а с его незатейливым обиходом вполне справлялись лейб-гусар Нейфер
и чернокожий.
Наместничество в Белграде ему исхлопотал его друг принц Евгений. Он и в
самом деле обеспечил за этим округом такую оборонную мощь, что его методы
приводились как назидательный пример во всех военных академиях. Что до
управления страной, то тут он - черт побери! - больше руководствовался
наитием, чем осведомленностью, но в столь угрожаемой местности настоящий
человек, хотя ему и случалось ошибиться, был все же куда полезнее
какой-нибудь канцелярской крысы из Военного совета при венском дворе. Если
когда-нибудь забота и брала за горло веселого, полного жизни вояку, то
всегда одна и та же: деньги. Жалованье у него было скудное, княжеский
апанаж ничтожный. А натура широкая. Ведь он, императорский наместник, имел
дело с чванными венгерскими баронами и турецкими пашами, которые
богатством, пожалуй, не уступали царице Савской. Он не был избалован, ему
случалось жить как простому солдату, кормиться такой дрянью, что кишки
выворачивало наизнанку, и спать на мерзлой грязи. Но не мог же он сажать
своих собутыльников за пустые столы, водить своих любовниц в лохмотьях и
держать на конюшне ободранных кляч!
При венском дворе такие жалобы пропускали мимо ушей или пожимали на них
плечами. Господи, если принцу не нравится наместничество, в имперских
землях достанет вельмож и богачей, мечтающих занять этот важный пост и
готовых оплачивать представительство из собственного кармана. Венские
банкиры прежде выручали принца мелкими суммами; теперь они стали
несговорчивы, почти что наглы.
Настоящее участие он встретил лишь в Вюрцбурге у князя-епископа (*16).
Он знал этого жизнерадостного толстяка давно, с молодой венецианской поры.
Там они - принц, теперешний князь-епископ и Иоганн Эвзебий, ныне
князь-аббат в Эйнзидельне в Швейцарии, крепко сдружились. Трое юношей, все
трое захудалые побочные отпрыски владетельных родов, были посланы в
Венецию учиться жизни и политике. Стареющая республика, давно клонящаяся к
закату, точно кокотка, которая не желает сложить оружие, все еще держала
тон мировой державы, имела послов при всех дворах, ее синьория раскинула
сеть интриг над Европой и Новым Светом, судорожно цепляясь за фикцию
большой влиятельной политики. Действие машины было тем исправнее, что