"Поль Феваль. Королевские бастарды ("Черные Мантии" #7) " - читать интересную книгу автора

звезды, и еще тогда, когда первая весть о деле Тропмана всколыхнула даже тех
горожан, которым не по карману даже самая дешевая газетенка. Так вот, в те
дни казалось, что ни в одном районе Парижа не живет столько народа, сколько
в нашем обычно пустынном квартале Марэ. Мне пришлось наблюдать, как разом
распахивались все окна домов - на всех этажах, сверху донизу, выставляя на
всеобщее обозрение неописуемую коллекцию мужских, женских, детских голов,
настолько причудливую и неправдоподобную, что даже журнал "Вокруг света" не
решился бы воспроизвести ее на своей гравюре.
Но в обычное время весь этот людской муравейник ведет себя тихо, мирно,
скромно, можно сказать, ханжески, как будто железный закон, требующий от
граждан соблюдения благопристойности и преследующий беспорядки, сковал
именно квартал Марэ, который дремлет, скучая, между шумной площадью
Бастилии, веселой страной школяров и вечной суетой Бульваров.
"Счастье приходит во сне", гласит пословица, но чтобы не упустить его,
нужно пробудиться. Я не знаю, какая хвостатая звезда, какая революция и
какое судебное дело взволновало бы улицу Культюр больше, чем загадка, вот
уже много лет не дающая покоя здешним умам: почему пустует этот огромный
дом, бросая изо дня в день, с утра до ночи, вызов всеобщему неутолимому
любопытству?
И вот - ну надо же! - ключ к разгадке только что прокатил по улице в
виде кареты, запряженной четверкой лошадей, и никто, никто этого не заметил!
Вечно закрытые ворота (сколько любопытных взглядов обычно скользят по ним),
распахнулись - и никто, никто не узнал об этом! Бестолковые караульные даже
не подумали разослать повсюду своих людей, чтобы те, трубя в рожки,
оповестили о сенсационной новости всех и каждого! Экипаж, запряженный
четверкой лошадей, въехал во двор, тяжелые створки ворот опять сомкнулись, и
тайна осталась неразгаданной. Из-за холода, дождя, дремотной лени зимнего
вечера ни один обитатель и ни одна обитательница улицы Культюр не узнали,
что счастье было совсем близко! Шарада, загадка, ребус могли разрешиться! И
еще можно было бесплатно поглазеть на развязку душераздирающей драмы - а
драма эта была, между прочим, поинтереснее тех, что показывают в театре за
деньги.
На колокольне храма Святого Павла пробило девять, и жители Марэ еще
немного посуетились, запирая на замки и засовы последние открытые лавочки.
Монотонно и непрерывно лил все тот же ледяной дождь, и ничто не говорило о
трагедии, происходившей за глухими стенами особняка Фиц-Роев. Этим вечером,
как, впрочем, и всегда, он, казалось, спал подобно всем другим домам...
В просторной гостиной с четырьмя окнами на убогой кровати без балдахина
и без полога, поставленной поближе к камину, лежал больной, которого
привезли в карете. Возле кровати на ночном столике стояла открытая шкатулка;
она была пуста.
Люстру погасили, без сомнения, по приказу больного, а шандалы затенили
выцветшими ширмами.
Герцог лежал в полумраке.
Этот человек был еще молод; густые темные кудри, разметавшиеся по
белоснежной подушке, подчеркивали бледность его надменного воскового лица с
правильными чертами. Иссушающая, неправдоподобная худоба невольно наводила
на мысль о близкой кончине больного.
Опущенные углы рта и поджатая нижняя губа говорили о том, что герцога
снедает мучительная тревога, но глаза его, окруженные синевой и казавшиеся