"Поль Феваль. Королевские бастарды ("Черные Мантии" #7) " - читать интересную книгу автора

название Черные Мантии.
До кончины полковника Боццо за особняком Фиц-Роев присматривал
немолодой человек по фамилии Моран, который, кажется, доводился дальней и
нищей родней богатому и могущественному семейству де Кларов. Жил он один с
маленькой и очень хорошенькой девочкой по имени Клотильда, которую колотил
самым недостойным образом.
Возмущенные соседи пытались образумить Морана, стыдя за варварское
обращение с ребенком, но он отвечал им: "Я вбиваю в нее молитву". Ничего
другого от него никто не слышал, он твердил одно и то же: "Я вбиваю и вобью
в нее молитву!"
Два-три раза в год, даже в те не слишком спокойные времена, пустынный
дом оживал. В сумерках к нему подкатывали кареты, и Моран, фанатичный
приверженец постов и молитв, встречал гостей у ворот.
На этих вечерах девочка не появлялась.
Карета въезжала во двор, и ворота тотчас захлопывались. Те, кому все же
посчастливилось заглянуть в них, утверждали, что гости всегда были одни и те
же: пять-шесть элегантных мужчин, две красавицы-дамы и невероятно древний
старичок, который едва передвигался и походил на не вполне воскресшего
покойника.
Когда собирались гости, сквозь ставни четырех окон парадной гостиной
пробивался яркий свет. Посетители, как правило, не нарушали обычной тишины
особняка, но порой слышались и возбужденные голоса. Однако спорящих всегда
успокаивал пронзительно дребезжащий старческий тенорок.
В полночь - и никогда ни минутой позже - Моран вновь распахивал ворота,
и посетители уезжали. В гостиной гасили свет. Старинный особняк вновь
погружался в дремотную тишину.
В ходе следствия по делу Черных Мантий многих жителей квартала Марэ
вызвали в качестве свидетелей, но те не опознали ни одного из обвиняемых, из
чего представители власти вполне резонно заключили, что на скамью подсудимых
попали лишь пешки - главари же этой сумрачной армии зла словно растворились
в воздухе.
Всем нам известно, что зачастую бывает именно так.
После смерти полковника Боццо, которого весь Париж провожал на кладбище
Пер-Лашез, Моран и девочка исчезли и в доме поселилось семейство Жафрэ. Но
вот что интересно: с тех пор, как хозяевами особняка стали супруги Жафрэ
(никто доподлинно не знал, купили они его или сняли внаем), - вечерние
приемы в гостиной продолжались по-прежнему. Все так же два-три раза в год
распахивались скрипучие ворота - вот только в экипажах, въезжавших во двор,
сидели теперь совсем другие люди.
И еще одна деталь, которую я мог бы и упустить. Прежде чем уехать с
девочкой, Моран, который никогда не переступал порога храма, хотя и обучал
ребенка латинским молитвам с помощью рукоприкладства, - так вот, Моран
отправился к священнику храма Сен-Поль и долго-долго беседовал с этим
человеком. Вернувшись к себе, Моран взял малышку за руку и отвел к дому
священника, показал ей дверь и проговорил:
- Запомни, здесь живет священник. Когда придет срок, прочтешь ему
молитву, которой я тебя научил.
Многие это видели, многие слышали, и, конечно же, тут крылась какая-то
тайна.
Но и это еще не все. Вы только подумайте, пройдет несколько лет, и в