"Поль Феваль. Черные Мантии ("Черные Мантии" #1) " - читать интересную книгу автора

более дерзкие студенты и офицеры.
Итак, площадь Акаций была чрезвычайно популярна. Здесь встречались дамы
благородного происхождения и дамы из нарождающейся знати, а также дамы,
представляющие, так сказать, официальные круги, имеющие отношение к
Министерству внутренних дел или к Министерству юстиции. Ведь Кан - это
столица. И дамы, связанные с государственной службой, перевозящие с места на
место свои семейства, как того требуют интересы родины, любят Кан с его
дешевизной, приятным обществом и чистым воздухом.
И, верите ли, порхание канских дам все же привлекло к себе внимание
прелестной Мэйнотт, этой итальянской мадонны. Она быстро покончила с
туалетом своего любимца и рассеянно поглядела на ужин Андре, стоявший на
плите. Она и впрямь обожала своего Андре - самого любящего супруга, о каком
можно только мечтать. Их брак был заключен по любви, если таковая вообще
бывает на этом свете... Но сейчас красавица Мэйнотт, спрятавшись за дверью,
стала разглядывать платья из шелка и крепдешина, легкие шарфы, итальянские
соломенные шляпки гуляющих... Что тут сказать?.. Она не удостоила бы и
взглядом пятьдесят или даже пятьсот Дон-Жуанов, но вот предметы роскоши и
цветы ее неизменно влекли.
Мостовая зазвенела под копытами лошадей, и красавица Мэйнотт побледнела
от волнения. В открытой коляске, покачивающейся на рессорах, находился целый
букет нормандских маркиз, не менее прекрасных, чем парижанки.
Жюли закрыла дверь, присела и вздохнула. Ребенок попытался забраться к
ней на колени, но она его оттолкнула. Ее охватило мечтательное настроение, и
она достала колоду карт из ящика светлого деревянного стола. Эта
очаровательная мадонна была южанкой, и ей еще не исполнилось и двадцати лет.
Она принялась гадать. Малыша это заинтересовало, и он не мешал матери.
По мере того как молодая женщина раскладывала карты, ее умное, с правильными
чертами лицо оживлялось; теперь оно было не только красиво, но и выражало
страсть; глаза ее блестели, она внимательно следила за тем, как ложились
карты, и время от времени ее губы что-то шептали.
- Ты будешь богат! - обратилась она к ребенку с движением, внезапность
которого заставила малыша вздрогнуть.
И Жюли уронила голову на руки. Однако вскоре она собрала карты и
положила колоду на место, посетовав при этом:
- Но карты не сказали мне, когда!
С наступлением сумерек вернулся Андре. Людей на площади становилось уже
меньше, а комиссар полиции отправился в цирк, оставив жену с господином
Эльясеном Шварцем. Эльясен был эльзасцем, опередившим своим появлением
нашего Ж.-Б. Шварца. Не будь Эльясена, Ж.-Б. Шварц, возможно, и попал бы в
контору комиссара полиции. Поэтому позже, когда Ж.-Б. Шварц стал
миллионером - а он им стал, причем не просто миллионером, а миллионером в
квадрате и более того, - он обеспечил теплое местечко этому Эльясену -
косвенному виновнику своего благосостояния. Да, проигрыш в небольших делах
открывает порой лучшие шансы для большого выигрыша.
У Эльясена были белесого цвета волосы, брови и ресницы, розовая кожа,
широкие плечи, здоровые зубы и глаза такие же, как и волосы: короче, это был
крепкий эльзасец. Он исправно выполнял свою работу в конторе и говорил мадам
комиссарше, что в красоте Жюли есть что-то дьявольское. Им были вполне
довольны.
Тем временем внизу, в комнате за лавкой, ужинали голубки Мэйнотт. В