"Генри Филдинг. Политик из кофейни, или судья в ловушке " - читать интересную книгу автора

уже шестнадцать женщин!
Рембл. А ты за это время проглотил столько же бочек вина! Поверь мне,
мои наслаждения поблагородней твоих!
Сотмор. Сударь, я плачу за свое вино и оттого никому не причиняю
убытков.
Pембл. А я, сударь, никому не причиняю убытков, и оттого мне не за что
платить.
Сотмор. Ого-го! А по-твоему, ты не наносишь человеку убытка, если ты
похищаешь его жену или дочь?
Pембл. Какой же это убыток, если жене опостылел муж, а дочь только и
мечтает, что о муже?
Констант. Ты бы постыдился попрекать человека его грехами, когда он и
так страдает за них.
Сотмор. А это самое время попрекать его, сударь. Да он, как вы видите,
не очень-то к сердцу принимает мои упреки. У него стыда не больше, чем у тех
молодчиков, что продают свои показания всем, кто в них нуждается, - иной раз
приходится и у позорного столба постоять, велика важность!
Pембл. Оставь его, сейчас внесут пунш, и тогда ему будет самому некогда
брюзжать.
Сотмор. Помилуй! Человек оставляет своего лучшего друга беспечным и
счастливым, а наутро находит его на краю гибели, готовым ввергнуться в
геенну огненную! Как же не брюзжать после этого? Где эта девка? Я отомщу ей,
а заодно и всем женщинам в мире! Коли тебя повесят за насилие, пусть меня
вздернут за убийство. Какая она из себя, эта дрянная девчонка? Долговязая
или коротышка, белобрысая или чернявая? Какое обличие принял дьявол на этот
раз?
Pембл. Ах, очень соблазнительное, уверяю тебя! Она божественно сложена,
чудо как деликатна. А глазки такие, что ни одному любовнику не снились!
Прелестнейший ротик, губки пунцовые, как вишня... А грудь! Что снег, мрамор,
лилия, алебастр, слоновая кость в сравнении с ее белизной! Форма же такая,
что ни в сказке сказать, ни пером описать: маленькая, упругая, круглая...
Эх, Сотмор, за счастье покоиться на этой груди я бы принял миллион смертей!
Сотмор. Что миллион! Когда тебе и так грозит одна!
Констант. Неужто все эти восторги посвящены уличной девке, Рембл?
Сотмор. Да ему была бы юбка! Ему все равно - порядочная ли женщина или
шлюха, высокого ли она звания или низкого, живет ли она на чердаке или в
подвале, в Сент-Джемсе * или в публичном доме где-нибудь на окраине. Дай ему
любую женщину, и он сделает из нее ангела... Он их обожает, как дитя
картинки, как обжора еду! Ведь для дитяти что ни картинка - Венера, а для
обжоры что ни блюдо - перепелка!
Рембл. Давай, Сотмор, будем так говорить: ты согласись, что она хороша,
а я сделаю тебе уступку и признаю, что она просто-напросто дрянная
уличная...


ЯВЛЕНИЕ 9

Констант, Рембл, Сотмор, Хиларет.

Pембл. Легка на помине, клянусь Юпитером! Ну, так как же, мой милый