"Патриция Филлипс. Украденная роза " - читать интересную книгу автора

и оглушительно свистели. Где-то впереди тоже цокали копыта и дребезжали
повозки. По мере приближения к ярмарочному торжищу толпа густела.
Сгрудившиеся фигурки укутанных кто во что горазд людей, увешанных корзинами
и тюками, горбящихся от стужи, пробирались вперед и вперед.
- Больно людная эта дорога, - посетовал Мэт, вынужденный попридержать
коня. - Эдак мы и к полудню не доберемся. Надо бы свернуть на ту, что в
горку.
- В горку! Сдурел что ли? - прокричала Джиллот, тряхнув головой, отчего
капюшон ее съехал, явив всему люду копну ярко-рыжих кудряшек, обрамлявших
круглое личико. - Да разве ж с такой поклажей одолеешь горку, тяжесть-то
эвон какая.
- Маленько бы и полегчала, коли вы с Рози потопали бы своими ножками, -
отбрил сестрицу Мэт, заставляя уже конягу Доббина взять вбок.
- Пошли. А то и правда засиделись мы с тобой, - сказала Розамунда.
Мэт сверкнул благодарной усмешкой. Он остановил повозку, чтобы девушки
могли слезть. Оказалось, и впрямь ноги у них совсем одеревенели от сидения в
такой тесноте, да еще на жестких досках. Холодный воздух сразу пробрался под
тонкую одежду Розамунды, и она ускорила шаг, пытаясь согреться ходьбой.
Джиллот бросилась ее догонять. Потом они помахали Мэту, и он тронулся
дальше.
Впереди кто-то распевал разудалые сельские песни, и подружки
устремились туда. Однако в тот же миг сзади послышался остерегающий крик, и
толпа отхлынула к обочинам, давая дорогу отряду всадников. Не замечая того,
что вооруженные легкими пиками солдаты едва не спихнули их в ров, Джиллот и
Розамунда не могли отвести глаз от роскошных конских сбруй. Господа, небось,
тоже едут на ярмарку. Задрав как можно выше голову, Розамунда надеялась
увидеть среди всадников своего то ли принца, то ли разбойника в
светло-зеленом бархатном дублете. Но его не было среди этих богато одетых
мужчин.
Приметив молоденьких девушек, несколько конников одобрительно
присвистнули, а тот, что ехал с краю, потянул жеребца за уздцы и наклонился:
- Как тебя зовут, моя милая? - спросил он Розамунду.
Та не убоялась дерзкого его взгляда и с достоинством ответила:
- Не твое дело, парень. - Она гордо вскинула голову, тряхнув узлом
роскошных блестящих волос.
Пораженный ее смелостью, всадник даже немного отпрянул. Пригнувшись к
седлу, он плотоядно разглядывал нежную кожу и сверкающие, с темными
ресницами, глаза. Его взгляд пробежался по пышной груди, медленно
переместился на тонкую талию и точеные бедра, потом снова вернулся к
высокоскулому, завораживающему красотой лицу. Жадно прильнув глазами к ее
сочным полным губам, так похожим на спелые вишни, он не смог скрыть свое
вожделение, тут же отразившееся на его грубо вытесанном йоркширском лице.
- Ты часом не здешняя княгиня? - наконец выдавил он. - Причем
прекраснейшая во всей округе?
- А вот и княгиня, - сказала Розамунда, снова гордо вскинув голову - от
этого движения одна каштановая прядь выбилась из-под ленты. Не желая больше
разговаривать со всадником, она пошла вперед, не обращая внимания на его
призывы остановиться.
Еле нагнавшая ее, Джиллот никак не могла отдышаться. Они дружно
порешили не слушать крики этого охальника и не обращать внимания на взрывы