"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу автора

в людях, оно сказывалось в походке, во взглядах, во вспышках смеха. Рабочих,
которые обычно в это время простаивали у станков, охватило хмельное весеннее
настроение, они словно отведали вина весны и свободы. И когда раздалась
мелодия, Юлек с восторгом подхватил ее:

Это есть наш последний
И решительный бой,
С Интернационалом
Воспрянет род людской!

...Назавтра утром в класс пришел сам директор Барвиеш.
- Признавайтесь по-хорошему, господа, кто участвовал в демонстрации!
Никто не думает отпираться. Да, были, да, участвовали.
- Кто зачинщики в классе?
Молчание. Юлек смотрит прямо в глаза Барвиешу.
- Это праздник трудящихся, господин директор. Наши родители простые
люди. Значит, это и наш праздник.
- Здесь вам не митинг, ученик Фучик. Кто из чужих, из взрослых,
подбивал, настраивал вас? Отвечайте!
- Мы уже сами взрослые.
- Ваше дело пока учиться, получать знания. Судя по вашим ответам,
Фучик, вы добиваетесь сомнительной чести быть исключенным первым? Что ж,
если не назовете организаторов...
Юлек бледнеет, насупившись, молчит, угроза серьезная. Потом снова
смотрит в глаза Барвиешу:
- Господин директор, чему вы учите нас сейчас? Барвиеш, подхватив свою
саблю, хлопает дверью.

21 июня 1918 года к вечеру на Котеровской улице в Пльзене, по которой
всегда бегало множество голодных ребятишек, появился крытый военный фургон.
Солдаты начали грузить буханки черного хлеба. Какое-то мгновение они в упор
смотрели друг на друга - вымуштрованные плечистые солдаты и голодные,
босоногие, с озябшими лицами мальчишки. Бойкий мальчишка, быстро
вскарабкался на фургон, схватил буханку и спрыгнул, собираясь бежать.
Несколько детских рук протянулось к хлебу.
- Назад, назад! - рявкнул солдат.
И вдруг - команда офицера: "Огонь!" И сразу прозвучал залп...
Раздался последний выстрел. На улице остались лежать детские тела. Из
холодеющих рук мальчика упала буханка черного хлеба. Зверское убийство
всколыхнуло город. Всю ночь Пльзень, не спал. На место злодеяния приходили
толпы людей, они бросали на окровавленную мостовую цветы и проклинали убийц,
войну и ненавистный режим. Юлек тоже побежал на Котеровскую улицу. То, что
он увидел, потрясло его и запомнилось на всю жизнь. Он сочинил гневную
эпиграмму:

Как надоела эта чернь,
желает есть - хоть плачь!
Но недовольство усмирит
тюрьма или палач.