"Василий Филиппов. Юлиус Фучик ("Жизнь замечательных людей" #668) " - читать интересную книгу автора

О да, вы правы, господа.
И нам наскучил плач.
Вот посмеемся мы,
когда повесит вас палач.

В осенние дни 1918 года Юлека захлестнул водоворот политических
событий. Он уже не мог сидеть дома над учебниками, когда на улицах бурлили
демонстрации, раздавались лозунги: "Долой прогнившую Габсбургскую империю!",
"Конец трехсотлетнему порабощению чешского народа!", "Долой войну!", "Да
здравствует социалистическая республика!".
14 октября Чешские земли охватила всеобщая забастовка. "Горючим"
материалом и искрой явилось решение австрийских властей о массовом вывозе
всех запасов продовольствия, демонтаже оборудования государственных
предприятий. В печать просочилось высказывание Чернина: "Чехию мы потеряем,
зато нацию отдадим как труп". Поднявшаяся народная волна сорвала
реквизиционные планы и нанесла сильный удар по разваливающейся монархии. 28
октября, когда стало известно о капитуляции Австро-Венгрии, жители Праги
вышли на улицы. С карты Европы наконец исчезла Австро-Венгрия, "лоскутная,
составленная из унаследованных и наворованных клочков... - как ее
характеризовал Карл Маркс, - это организованная путаница из десятка языков и
наций, это бессистемное нагромождение самых противоречивых обычаев и
законов". Пробил час, и многолетний гнев народа, нараставший в течение
столетий, взметнулся и горячей лавой разлился по улицам. Возбужденные массы
горожан срывали ненавистные флаги, гербы, вывески с двуглавым орлом
австрийских Габсбургов и вывешивали трехцветные национальные флаги. В этот
же день Национальный комитет издал так называемый Первый закон
Чехословацкого государства. Чешская буржуазия пришла к власти мирным путем,
в обстановке, которая позднее была выражена в словах популярной народной
песенки: "Весело громили мы Австрию прогнилую". Вечерние газеты сообщали о
трогательной сцене, разыгравшейся в центре Праги у памятника святому
Вацлаву. Социалисты Соукуп и Стршибрный со слезами на глазах целовались с
помещиком Швеглой и финансистом Рашиным, демонстрируя пример солидарности
всех слоев нации. В печати распространились десять заповедей гражданина
Чехословакии. Они начинались, как правило, словами "...слушайтесь, уважайте
собственность, проявляйте терпение, доверяйте...". Только одна заповедь
звучала чуть ли не революционным призывом и заканчивалась столь же
неожиданно: "Возьмите в свои руки власть, возьмите в свои руки власть прежде
всего над самим собой, свободный человек не может быть рабом толпы или
страстей".
Как ни примитивна была подобного рода демагогия, она играла свою роль.
Радость, вызванная окончанием войны, освобождением от австрийского ига,
разительность бросающихся в глаза резких перемен, свершившихся буквально за
несколько часов, потрясали, опьяняли, наполняли гордостью сердца, неожиданно
открывали полное сокровенного значения слово "республика". То была заря,
первые часы новой самостоятельной, независимой республики, время
беспредельных надежд, время иллюзий. Юлиусу не приходилось раздумывать над
тем, как принимать свершившееся. Пылкий патриот не мог не рукоплескать этому
событию. Он так вспоминал об этом историческом дне 28 октября 1918 года:
"Вечер. Собрание... В дискуссии о политической ситуации цитируют стихи
Виктора Дыка, Сватоплука Чеха и Коммунистический манифест. Все взволнованы.